Ду Фу

После праздничных шествий и церемоний, после судебных разбирательств и «гражданских казней» столица медленно успокаивалась и затихала. Ветер трепал обрывки гирлянд и бумажных лент, застрявшие в ветках деревьев, а на улицы уже высыпали разносчики овощей, фруктов и всякой снеди. Начиналась будничная городская жизнь, казавшаяся такой желанной и счастливой после стольких лет войн и неурядиц. Ду Фу тоже вернулся к своим обычным делам и преяэде всего перевез в столицу семью - жену и четверых ребятишек, а затем с энергией взялся за службу. Хотя должность советника рассматривалась во дворце как чисто церемониальная, Ду Фу все еще считал своим долгом давать советы императору. Иногда он оставался ночевать во дворцовом флигеле, чтобы рано утром, с самым восходом солнца, успеть занять место в зале для аудиенций. Вот стихи, сочиненные им в одну из таких бессонных ночей:

Цветы перед входом
скрывает вечерняя тень.
И с криками птицы
летят под зеленый навес.
Спускаются звезды,
и хлопают створки дверей,
И светит луна,
озаряя все девять небес.
Заснуть не могу.
Слышу, сторож ключами звенит,
И ветер доносит
подвесок нефритовых звук.
Мне поутру рано
с докладом идти во дворец.
«Настало ли утро?» -
тревожу вопросами слуг.
(«Провожу весеннюю ночь в левом крыле дворца»)

Утро наступало, и Ду Фу, одетый в чиновничий халат и высокую шапку, приколотую шпильками к седым волосам, вместе с толпой придворных спешил во дворец, чтобы в назначенный час предстать перед императорским троном.

ЧИНОВНИКИ ОБЛАСТИ ХУАЧЖОУ ВСТРЕЧАЮТ НОВОГО ИНСПЕКТОРА

Чиновники области Хуачжоу, которым было поручено встретить нового инспектора, присланного к ним из столицы, с нетерпением ждали вестей о его приезде. Как о всяком новом лице, об инспекторе, конечно же, много говорили в областной управе, перебирая имена его предков и родственников, перечисляя его собственные награды и заслуги. Оказывалось, что особых заслуг на чиновничьем поприще у нового инспектора не было, хотя в Чанъани он занимал должность советника императора, но вот на поприще литературы инспектор обладал неоспоримыми заслугами, недаром он приходился внуком известному поэту Ду Шэньяню, дружил со стихотворцами Ли Бо, Ван Вэем и Гао Ши. Имя нового инспектора - Ду Фу - благоговейно произносилось всюду, где звучало поэтическое слово, а его стихи распространялись в списках по всему Китаю. Почему же такой прославленный человек вдруг очутился в Хуачжоу, за сотни километров от столицы? В управе поговаривали, что новое назначение Ду Фу - это ссылка, совпавшая с высылкой из Чанъани крупных придворных чиновников. Император стал очень подозрительным последнее время, и этим сумели воспользоваться жабы и зайцы, окружившие трон. Они оклеветали многих честных людей, и неудивительно, что в их число попал и Ду Фу, чьи доклады давно уже вызывали недовольство императора.

И вот, снарядившись в путь, рассадив детей между тюками с поклажей, Ду Фу вместе с женой через Ворота Золотого Сияния (именно через эти ворота поэт бежал когда-то от мятежников Ань Лушаня) покинули город. Скрипели рассохшиеся колеса, детишки болтали ногами, сидя на дорожных тюках, а Ду Фу понуро шагал рядом с телегой. На душе у него было так горько, что он не мог ни улыбнуться, ни пошутить с детьми, сорвав придорожный лопух и накрывшись им, словно зонтиком, или сделав из него маску разбойника Чжи - одного из персонажей трактата «Чжуанцзы». Ду Фу хотелось молча проститься со столицей, со знакомыми улицами, перекрестками, храмами: он предчувствовал, что в Чанъань ему уже не вернуться никогда... Ранней осенью 757 года семейство Ду прибыло в Хуачжоу. Местные чиновники встретили их с большим почетом, показали, где разместиться, помогли устроиться, а вскоре Ду Фу уже занимался делами, связанными с его новой должностью инспектора просвещения. В его обязанности входило следить за состоянием частных и государственных школ, экзаменовать чиновников, составлять доклады и отчеты, словом, вести мелкую будничную работу. Вокруг скопились вороха бумаг, мухи и слепни тучей носились в воздухе, стены управы раскалялись под полуденным солнцем. В стихотворении этого времени Ду Фу писал: