Дублер

В квартире были две меблированные комнаты. Если в Англии принято говорить про тесное помещение типа «кошку некуда швырнуть», то справедливости ради следует отметить, что уже упомянутая гостиная-спальня была чуть-чуть больше; хотя, попадись ему под руку кошка, Стивен почти наверняка куда-нибудь бы зашвырнул ее. Без особых ожиданий он нажал кнопку на автоответчике – стареющем и устаревающем, телесного цвета, со специально встроенной функцией «злорадство». С непередаваемой сардонической интонацией тот проинформировал хозяина: «Вы (кто же еще?) получили (всего) ОДНО новое сообщение».

Он нажал на «Воспроизвести».

– Привет, пап. Это Софи…

Стивен улыбнулся.

– Привет-приветик, Софс, – сказал он в пространство сентиментальным, глуповатым тоном, который немало смутил бы Софи, если бы она оказалась тут и услышала его.

Дочка продолжала своим официальным телефонным голоском, как у детского говорящего будильника:

– Это я просто чтобы сказать, что очень хочу увидеть тебя на следующей неделе, и… и это все, правда. Мама тут, она тоже хочет сказать кое-что…

Кое-что. Стивен нахмурился и инстинктивно отступил от автоответчика. Послышалось шуршание – телефон сменил пользователя, – и заговорила его бывшая жена, тихо, со своим мягким йоркширским акцентом:

– Привет. Очевидно, ты сейчас на сцене, отдаешь публике все, а потом это самое все вернется в балаган Джуди Денч в виде шарады и пары песенок из спектакля или типа того, но не забудь: понедельник. Надеюсь, ты запланировал на этот раз что-нибудь получше, чем старое кино, как тогда. – Затем тише: – Итак, на всякий случай предупреждаю: Колин взял короткий отпуск и, скорее всего, тоже будет здесь… – (Стивен оскалил зубы и погрозил автоответчику кулаком.) – Так что никаких столкновений, ни словесных, ни иных. Постарайтесь и будьте милы друг с другом. Ради Софи. Пожалуйста.

Стивен нажал на «Удалить» с несколько большей, чем необходимо, злостью, затем, продолжая морщить нос и скалиться, а также пинать все вокруг, но не слишком сильно, прошел к другой двери – на мини-кухню, с акцентом на «мини». Здесь маленький пластиковый стол сражался за пространство линолеума с мойкой, водонагревателем, ревущим, словно реактивный двигатель, и газовой плитой-убийцей. Несмотря на постоянные старания Стивена держать кухню в чистоте и порядке, в этой клетушке сохранялся смутный запах брожения, как внутри школьной коробки для ланча. Источники запаха оставались неясны: холодильника в настоящий момент не было – последний из череды недавно совершил самоубийство, а может, его погубила плита. В промежутке между холодильниками Стивену удавалось хранить молоко для чая на подоконнике; как временное решение это вполне годилось. На самом деле эта студия была создана не для масштабных развлечений, а для одинокого пьянства, рыданий и поглощения фастфуда.

Все еще скалясь в пространство, Стивен зашел в ванную или, точнее, душевую, где туалет, раковина и капризный душ сгрудились так тесно, что, в принципе, было возможно принимать душ и чистить зубы, сидя на унитазе. Там он яростно помочился, одновременно обшаривая шкафчик в поисках какого-нибудь завалявшегося антибиотика, чтобы дать отпор надвигающейся ангине. В совершенно закономерном приступе безумия предыдущий владелец выкрасил ванную в темно-кровавый с проблеском цвет, и Стивен твердо решил, что когда-нибудь, когда соберется с силами, займется эпическим подвигом перекрашивания стен в какой-нибудь менее гнетущий колер – восемь слоев цвета магнолии, пожалуй, подойдут. А пока ему все время казалось, будто он принимает душ на месте преступления.

Конечно, перекраской стен можно изменить далеко не все. Приходилось признать, что эта квартира была ужасной, ужасной ошибкой. Стивен купил ее в спешке, в туманные от безумного пьянства и горя недели после гибели своего брака – как место, где можно побыть одному и прочистить голову: нора, убежище, паллиатив, временное решение, пока не осядет пыль и жизнь не повернет к лучшему. Возможно, со временем получится улучшить квартирку, превратить ее в кайфовое и понтовое компактное холостяцкое обиталище – с такой идеей он обзавелся священными для взрослых мужчин, живущих в одиночестве, вещами: игровой приставкой, быстрым Интернетом и DVD-проигрывателем. И теперь он просиживал здесь большинство вечеров: смотрел старые фильмы, пил и, напившись, изо всех сил удерживался, чтобы не позвонить Алисон. Главным саундтреком этого периода было щелканье вилки, распечатывающей новый фильм, или контейнер с готовой едой; так он получил суровый, но внятный урок: ни за что не вкладывай деньги в собственность, если ты пьян и/или погряз в клинической депрессии. Мало-помалу месяцы сложились в годы – уже два, – а он все торчал здесь, сокрушенный и лишенный холодильника. Этакая мисс Хэвишем с «PlayStation 2».