Дубликат

— И что же такого ценного ты вез, что так боялся опоздать? — спросил я, отрезав кусок ленты лейкопластыря. — Оружие? Деньги? Наркотики?

— Суши и роллы, — ответил он смущенно. — Большой сет «филадельфия» — в сорок восьмую квартиру. Две маленькие «калифорнии» — в пятьдесят седьмую.

Я хмыкнул, бросив взгляд на лежащий на моем багажнике рюкзак. На нем блестел логотип самого известного суши-ресторана в городе. И как я сразу не заметил?

— У нас на работе с этим строго, — пояснил Ромка. — Если опппоздаю хотя бы на пять минут, кклиент за роллы не заплатит.

— А ты в свою очередь останешься без денег, — догадался я и заклеил лейкопластырем его рану на лбу. — Понимаю тебя, брат. Я сам всегда опаздываю, и мое начальство тоже этого страх как не любит.

Ромка снова скривился от боли, а потом едва заметно улыбнулся. Похоже, напряжение, которое повисло между нами, чуть ослабло.

Я закончил обрабатывать «ранения», а потом мягко коснулся локтя Ромки, и мальчик поморщилися. Значит, все-таки вывих… Я опять полез в аптечку, вынул моток эластичного бинта и стал осторожно обматывать его руку.

Ромка между тем остановил свой взгляд на дубле, который остался на водительском сиденье «фольца». Поначалу мальчик его даже не заметил, а теперь лицо ребенка осветилось любопытством, словно он увидел редкую игрушку, которую давно хотел заполучить.

— Никогда не видел их вблизи, — сказал Ромка и посмотрел на меня. — Давно вы пппользуетесь этой штукой?

— Года три уже, как переехал сюда жить. Удобная игрушка, но затратная, — Я разрезал ножницами пополам кусок бинта, соорудил слабенький узел на повязке. — Не туго?

— Нет… А что она умеет?

— Ну, вообще ему под силу любая работа, которая не требует особых умственных усилий. Мой, например, квартиру убирает, водит за меня машину, переносит всякий хлам. Короче, помогает мне по всяким мелочам и экономит время.

— И это все? — В глазах у Ромки появилось разочарование.

— А что ты хотел от мобильного помощника? — хмыкнул я и положил бинт обратно в аптечку. — Это ведь сначала были обычные приложения в смарфтонах, а потом в «Дубликате» создали таких универсальных роботов, похожих на своих хозяев. Искусственный разум не может стать великим ученым, писателем или художником, но обезьянью работу выполняет на раз-два. Дальше прогресс пока что не шагнул.

— Я бы тоже не отказался от ттакой игрушки, — сказал Ромка мечтательно. — Он бы за меня заказы развозил, пока я в школе.

— Ну, для этого придется много денег в него вбухать. Тысяч сто, хотя сейчас уже, наверное, больше. «Дубликат» же с самого начала продает тебе обычную «пустышку». Это потом ты устанавливаешь на нее разные «примочки», которые постепенно оживляют дубля, если можно так сказать.

Ромка нахмурился, и взгляд его заметно потускнел. Такие суммы, видимо, ему могли только присниться. Наконец он оторвался от моей копии и пошевелил рукой, которую я только что забинтовал. Похоже, все было нормально.

— Ладно, давай, вези свои роллы, — сказал я. — Покажешь клиентам руку, скажешь — производственная травма. Думаю, простят.

Мальчик с благодарностью кивнул и забрал рюкзак с моего багажника. Остановившись возле машины, он покосился на вмятину под задней фарой, посмотрел на меня виновато, поджав губы.

— Да забей. Ты лучше в следующий раз смотри, куда летишь, иначе без башки останешься. Удачи!

Губы Ромки разошлись в улыбке. Он пожал мне руку, затем выкатил из гаража велосипед и умчался по своим делам.

* * *

Бар «Холостяк» находился в цокольном этаже жилой многоэтажки и напоминал дешевую пивную, в которую нормальный человек в жизни бы не сунулся. Однако найти свободный столик в пятницу здесь оказалось невозможно. Зал был битком набит посетителями, за столиками громко общались шумные компании — от футбольных фанатов до молодых парочек, пришедших «обмыть» конец рабочей недели. В помещении было душновато, остро пахло жареной картошкой, мясом, звенели бокалы, тут и там мелькали фигуры официантов. На большом телеэкране солист группы «Linking Park» тянул свою знаменитую «New Divide», и музыка немного приглушала шум, стоящий в баре.

Хозяином заведения был армянин по имени Сурен, живущий в том же доме, где располагался бар.

Мы с Леней расположились за крайним столиком возле окна, который он предусмотрительно занял для нас. Мой лучший друг работал барменом в «Холостяке», и мы встретились в один из немногих его выходных.

Наша дружба с Леней началась еще со школы. Вместе учились, вместе поступили в один универ, а потом вдвоем рванули покорять столицу. Правда, в Москве мне повезло гораздо больше. Отец со связями подыскал мне хорошую работу, а Леня после своего психфака МГУ отправился в большую жизнь. Эта стерва его особенно не баловала: по специальности он не устроился и пошел трудиться в «Холостяк» обычным барменом к Сурену. И пока я постигал азы горячих новостей у Бойко, Леня разливал клиентам пиво и выслушивал пьяные исповеди каждый вечер.