Дуэль на троих (СИ)

– Словом, было достигнуто соглашение. Племена сохраняли самостоятельность, получали право на вмешательство в природную среду, но принимали на себя обязательство сознательно поддерживать именно традиционный уклад жизни. В той, разумеется, степени, в какой вообще удалось его сохранить. Вы понимаете, даже в то время уже нельзя было найти людей, в полной мере живущих первобытной жизнью. Цивилизация давно вмешалась везде, где только могла. Так что до создания особых экологических зон все эти люди уже не были в полной мере дикими. Я бы даже сказала, сейчас они стали немного более… традиционными, что ли. Они охотятся и пашут землю древними, примитивными методами, строят хижины, как было принято у их предков, сами делают одежду и утварь. Все в точности так, как было тысячи лет назад.

– Те, кто оттуда приезжает, не производит впечатления дикаря, – вставил Герк. Ноа кивнула.

– Верно. Комитет по правам человека никогда не допустил бы приравнивания людей к животным. Заповедники – нейтральные дотационные территории, о которых заботятся обычно сразу несколько государств. Жители заповедников получают бесплатное образование, здравоохранение, администрирование. Могу вас уверить: не хуже, чем в городах. Взамен они принимают на своей территории научные экспедиции и экскурсии, вроде нашей, и позволяют изучать свой быт. И они охотно вам продемонстрируют, каким образом человек вписывается в природную среду. Но в жизни цивилизованного мира они разбираются неплохо. У них есть и компьютеры, и сети, и телевидение. Они знают, как мы живем.

– Отчего ж они тогда не разбегаются оттуда? – выкрикнул кто-то с дальнего ряда.

– О, это только на первый взгляд может показаться, что там ужасно, и что оттуда хочется удрать. На самом деле они вполне довольны своей жизнью. Они следуют традициям своих предков, а для них это важнее, чем ценности цивилизованного мира. В заповедниках спокойно, просто и понятно. Смотрите, еще сами не захотите уезжать!

Слушатели рассмеялись и смотрели теперь на лектора с еще большим интересом.

– К тому же, – продолжила она, – обитатели заповедника могут покинуть его в любой момент. Достаточно прийти в администрацию и сказать, что хочешь уехать. Выдают документы, небольшое пособие, инструкции, координаты центров адаптации. Для этих людей все делается очень быстро, без проволочек. Это тоже часть договоренности. К тому же людей из заповедников охотно принимают на работу: как правило, они нетребовательны, скромны и склонны учиться. Большинство из них отдает себе отчет, что ничего не понимает в нашей жизни, так что они стараются изо всех сил.

Менеджер по персоналу согласно хмыкнул, вспомнив, как принимал в команду Кьяра. Условия его контракта, если опустить подробности, были таковы: работа за еду, проживание на базе. Даже глазом не моргнул! То ли считал подобное нормой, то ли очень хотел остаться. Год обитал в скверно обустроенной каморке в недрах стадиона, и единственное, чем занимался, это тренировками. Выгнать не могли с игрового поля. Потом уже, убедившись, что из парня выйдет толк, что он не подвержен соблазнам и интересуется только спортом, заключили с ним настоящий контракт. Так он этому даже не обрадовался! Раз положено, пусть будет, вот и вся реакция.

– И все же они редко уезжают, – рассказывала Ноа. – Зато возвращаются часто. Большинство из них возвращаются назад. И знаете, что они говорят? «Ну и дикари!»

Теперь все хохотали в голос. Ноа, выдержав паузу и позволив слушателям вдоволь повеселиться, твердо вернула разговор в деловое русло.

– А теперь о главном: о технике безопасности. Всегда следует помнить, что эти люди живут по собственным законам. Их правила могут показаться вам дикими, шокирующими, негуманными. Но вы не должны ни во что вмешиваться. Ничего не доказывайте, никого не спасайте, не навязывайте свое представление, не учите их ничему. Просто наблюдайте. Примите все, что видите, как данность. И тогда вы получите удовольствие от нашей экскурсии. Думаю, нам не придется стать свидетелями каких-то конфликтов: на Катмонтэ сейчас очень тихая жизнь. Но если что-то покажется вам страшным, старайтесь держать себя в руках. Эти люди – совсем другие, и нам сложно их понять.

– Вот уж точно, – буркнул Дек себе под нос.

***

Длинная экскурсионная платформа неторопливо плыла вдоль каменистого склона старой горы, над пыльными, покрытыми лишайниками валунами. Защитные поля были отключены, и влажный ветер шевелил волосы пассажиров. Только пилот остался в кресле; остальные, подчинившись духу окружающей их дикости, уже убрали сиденья внутрь корпуса и расселись по платформе как попало. Кьяр устроился особняком: сидел, свесив ноги, на корме и смотрел назад.

Из-за небольшой вместимости платформ экскурсионные группы могли составить лишь четырнадцать человек, так что кроме десяти гонщиков сюда поехал основной тактический менеджер, тренер, психолог и менеджер по персоналу. Казалось, что именно эти четверо слушают лектора с наибольшим любопытством. Ноа с удовольствием показывала окружившим ее мужчинам окрестности.