Дуэль с Оракулом

— Не совсем. В коробке находилось нечто опасное. Похоже, оно и ставило условия. Кто-то хочет выйти на волю и будет убивать, пока не добьется своего. Иногда я думаю, что мама сама толком не знала, с чем имела дело. Иначе она нашла бы выход. Мы все — заложники той проклятой штуковины, которая хранилась в ящичке. И моя дочь тоже.

Ренат держал ящичек в руках, ощущая то жар, то холод: словно тот реагировал на слова Софьи. Его стенки, днище и крышка были пропитаны враждебными флюидами. Энергетический след содержимого все еще присутствовал, и можно было почувствовать его посыл. «Выпусти меня!» — вот, о чем он взывал.

Того же требовали четыре странных фантома в комнате, где умер генерал Лукин. Это тоже был след…

— Выпусти меня, — повторил Ренат.

— Вы почувствовали? — вскинулась Софья. — Видите, я говорю правду!

— Я вам верю.

— Мама не смогла выполнить эту просьбу, поэтому ее муж умер. А потом и оба моих. Не дай бог, такая же трагедия ждет Иришу!..

* * *

Денис связывался со своей девушкой один раз в неделю. Не чаще. Она сама установила такое правило.

— Ты меня спалишь! — сказала она, когда Денис позвонил ей внеурочно. — Мы же договорились, что…

— У меня важное дело. Я раскрыт. Понимаешь? Ухажер Ларисы Курбатовой разоблачил меня.

— Как?

— Черт его знает! Он… экстрасенс. Мысли читает. Мне пришлось выложить ему нашу историю. Не сердись, Ир! Я сопротивлялся изо всех сил, клянусь. Но он выуживал у меня слово за словом. Потом он вышел из моей машины, а я еще полчаса сидел, как приклеенный. Словно в трансе.

— Ты с ума сошел? — взвилась Ирина. — Надо было молчать! Ты же обещал! Никому нельзя верить! Я не ожидала от тебя такой подставы!

— Я сам в шоке, — приуныл парень. — Сначала он угрожал мне пистолетом. Я испугался, что он выстрелит. Правда, оказалось, это была моя же зажигалка. Я забыл, что «пистолет» лежит в бардачке. Меня развели, как лоха! Я купился… и все закрутилось. Хахаль у Курбатовой не простой. Больно рьяно копает! У него собственный интерес есть.

— Ты всё ему выболтал?

— Я плохо помню наш разговор…

— Господи! Ты был пьян?

— Я ни пива, ни водки в рот не беру с тех пор, как мы расстались, — обиделся Денис. — Не знаю, что на меня вдруг накатило. Он задавал вопросы, я отвечал… как в тумане.

— Обо мне речь шла?

— Да. Но я не сказал, где ты…

— Ты же толком ничего не помнишь!

— Он хотел поговорить с тобой. Но я перевел на другую тему… кажется.

— Кажется? — с досадой повторила она. — Вместо того чтобы следить за ним, ты сам попался!

— Он меня обхитрил. Ушлый, черт.

— А ты простофиля! — вспылила девушка. — Я тут хожу по лезвию бритвы, а ты меня закладываешь! Теперь этот мудак доложит своей бабе, что я… в общем, мы с тобой провалились.

— Бросай всё, Ир! Возвращайся в Москву. Я не могу без тебя! Я…

— Ну уж нет. У меня дело на мази… Я нащупала ниточку. И ни за что не отступлюсь. Даже не уговаривай.

— Тогда я к тебе прилечу. Здесь все равно облом. Только зря время теряю.

— Не вздумай! Ты мне в Москве нужен.

Денис чуть не сболтнул про смерть генеральши, но спохватился. Бабушку уже похоронили, а Ира все равно не приедет. К тому же они постоянно ссорились.

— Еще притащишь за собой этого… как его…

— Рената, — подсказал парень. — Его Ренатом зовут. Крутой перец. Он явно что-то пронюхал. Покупателем прикинулся, мол, хочет вашу дачу приобрести. Мы с ним там случайно столкнулись. Я его по башке огрел, он мне нос разбил.

— Всё, никаких подробностей по телефону! Жди моего звонка. Я скажу, как действовать…

* * *

Придя домой, Ренат обследовал добычу. Ящичек обжигал ему руки. В комнате запахло дымом. Казалось, вокруг мелькают огни, а в ушах звучит степной монгольский напев.

Ренат «увидел» низкорослого человека в военном мундире, который кладет в деревянную коробку кожаный мешочек с неведомым содержимым и захлопывает крышку. Щелкает замок…

Тот самый мешочек, принесенный убитым охотником! Офицер жестоко расправился с преданным ему человеком: отрубил тому голову саблей. Это был Унгерн.

— Позвольте, господин барон?

В шатер заглянул молодой ординарец, и Унгерн поспешно прикрыл ящичек куском атласа, расшитым священными символами. Этот атлас ему подарил лама в знак особого расположения.

— Чего тебе? — недовольно процедил он.

— Депеша от атамана Семенова.

— Давай сюда!

Ординарец протянул барону донесение, и тот отвернулся, углубившись в чтение.

— Ступай! — махнул рукой Унгерн. — Отдохни с дороги. Пусть тебя накормят. Выспись хорошенько. Скоро ты мне понадобишься.

Дочитав депешу, он выругался сквозь зубы. Красные наступают, они бьются, не жалея своих людей. Белое движение захлебывается собственной кровью. Но не это волнует барона. Он приподнимает атлас и склоняется над ящичком. Вот, что ему дороже всего!

— Наконец ты у меня в руках, — шепчет Унгерн, и его глаза становятся узкими, как щелочки. — Теперь я твой властелин. Жаль, что мне нельзя смотреть на тебя!.. Ну ничего, я что-нибудь придумаю…