Дуэль с собой

Родик скакал на коне по нескончаемой лесной дороге. Навстречу ему вышел Паша. «Нам срочно надо быть в Тель-Авиве. Нас ждут на алмазной бирже», — сказал он и куда-то исчез. Лес кончился, и Родик оказался в каком-то дворе. Он привязал лошадь, пересел в «Запорожец» и подъехал к зданию, напоминающему Кремлевский дворец съездов. Какой-то человек в форме спросил, обрезан ли он. Родик отрицательно помотал головой, и тут появились бородатые люди в черных шляпах, из-под широких полей которых торчали пейсы. Они схватили его, раздели и приступили к обрезанию. Родик брыкался и кричал, но ничего сделать не мог. Блеснул нож, Родик дико заорал… и проснулся.

«Чертовщина какая, — подумал он, — приснится же такое, больше с этими паразитами пить не буду. Вообще надо решить, общаться с ними или нет. Столько в их женах злобы и зависти, а муж и жена — одна сатана».

Родик не осознавал, что ничего решать уже не нужно. Просто произошло событие, являющееся естественным следствием сделанного им жизненного выбора. Он медленно переходил из одной жизни в другую, где появятся новые друзья и товарищи, конкуренты и враги, а те, которые останутся в старой жизни, будут кем угодно, но только не друзьями. Он еще не раз станет пытаться соединить несоединимое, навести мосты между двумя жизнями, но, кроме горького разочарования, это ни к чему не приведет. Ведь нельзя нарушать закон мироздания: «Каждому — свое», хотя он и придуман силами зла.

ГЛАВА 26

Плановая экономика учитывает в своих планах все, кроме экономики.

К. Макуильямз

А ома никого не было. Жена ушла на работу, дочь — в школу. Родик позвонил Оксе и долго пытался получить от нее хоть какую-то информацию о событиях в Душанбе. Окса отвечала невпопад и потом сообщала, что ничего не знает. Так было уже не в первый раз. «Приезжай послезавтра в Москву, — отчаявшись, сказал он, завершая разговор. — Завтра я подпишу документы об открытии фирмы в совместном предприятии, и нужно будет, чтобы ты начала работать с их бухгалтерией. Там надо будет постигать много нового. Так что рассчитывай недели на две. Леньку определяй к кому-нибудь из родственников и поручи от моего имени Сергею Викторовичу приглядеть за ним. Да, и возьми с собой все документы по основным средствам…»

Весь вечер Родик провел с дочкой, описывая ей немногие виденные им достопримечательности Венесуэлы. Потом они договорились, что Наташа сама найдет в библиотеке книги об этой стране и через несколько дней расскажет об острове Маргарита, водопаде Анхель, национальных парках Канаймо и Лос Рокес, о курорте Кумана и реке Ориноко, где Родику побывать не удалось.

Он привез домой много красивых ракушек. Некоторые из них нашел сам, но большую часть купил. Сначала ракушки с подачи Юры привлекли его внимание как возможный материал для ювелирных изделий. Но в одном из сувенирных магазинов Каракаса их изобилие поразило воображение Родика не меньше, чем когда-то камни, и он принялся скупать все без разбора, опираясь лишь на свои эстетические пристрастия. В результате у него собралось около двух десятков раковин разного размера — от больших, с человеческую голову, до очень маленьких, изобилующих живописными завитушками. Не все они, конечно, были выловлены в Карибском море, многие попали в Венесуэлу из других акваторий. Но Родика это мало волновало, он уже подумывал о новой коллекции и хотел к этому занятию привлечь дочь.

Наташа с удовольствием откликнулась на предложение папы. Они освободили одну полку в книжном шкафу и расставили там ракушки. Из привезенного Родиком определителя Наташа узнала их названия, ареалы обитания и описания несущих их моллюсков. Вечер пролетел как один миг, и Родик только удивился, когда жена из кухни прокричала: «Наташа, уже десять. Давно пора спать. Завтра опять тебя не поднимешь».