Дуэльный Кодекс. Том 4: Ритуал

— Вот, смотри, — посмотрела на меня внимательно Света и опустила глаза в текст, — Звягинцев был предсказателем. Это его основная направленность в магии. Ну и путем этих самых предсказаний он выявил линию будущего, на которой… Так. Где оно? А! Вот! На которой предсказывает новый «цикл» источника. И он будет совершено другим. Звягинцев в своей работе называет этот цикл «циклом дуальности», — Девушка подняла на меня глаза, и мне показалось, что в них блеснула обеспокоенность, — или «рождением новых богов».

— Подробнее?

— Пожалуй, — она вздохнула, — я процитирую самого Звягинцева. Так. Он пишет следующее: 'Старый Источник, что перенес на своих плечах бремя большой магической войны, ослаб. Любые попытки человечества крепче цепляться за все более разбавленную ману источника, будь то новые более манаемкие технологии, вроде проводников, или генетическая селекция, которой занимаются рода-хранители магии, вскоре перестанут действовать.

И тут мы сталкиваемся с дилеммой: источник должен быть изучен и воссоздан рукотворно, под тщательным контролем именно нашей, Российской Империи, либо же люди столкнуться с тем, что источник обновится сам. И пытаясь не допустить того, что было во времена ММв, он подсознательно попытается защитить себя, преобразившись в новой форме. Форма эта, эта дуальность, может выйти нам боком.

Если раньше мы относились к источнику потребительски, то его новая форма богов, что смогут ходить среди людей, грозит сильным мира сего чудовищными изменениями в расстановке сил и во власти. Нам лицом к лицу придется столкнуться с Белой Девой и Сикорнисом — ее главным защитником."

— Белой Девой и Сикорнисом, — повторил я последние слова Светы.

— Угу, — кивнула она, — и вновь показала мне картинку черного волка.

Внизу, под ней, я прочитал пояснение: Рис. 1. Черный Бог-Волк Сикорнис. Иллюстрация на основании пророческих видений.

— Игнат, — внезапно в комнату заглянула Вика. Мы со сновидицей посмотрели на нее.

Девушка выглядела напуганной.

— Что-то случилось? — Спросил я.

— Виктор. Ему нехорошо. Очень не хорошо.

— Что с ним? — Спросил я, когда мы со Светой и Викой зашли в комнату Виктора.

В полутемном помещении собралась куча народу: Мясницкий, Тома, Стас и дочери Виктора стояли вокруг кровати. Вера, его жена, бледная как смерть и явно сдерживающая слезы, приблизилась ко мне.

— Вы видите, что твориться⁈ — С претензией начала она, — Видите что с моим супругом⁈ Вы отобрали у меня все, а теперь хотите забрать и мужа⁈

— Прошу, — сказал я спокойно, но твердо, — отойдите. Мне нужно посмотреть, что с ним творится.

— Все это из-за вас! — Злобно сказала Вера.

— В сторону, — поджал я губы.

Дама вздохнула и ушла с дороги.

Я приблизился к кровати. Виктор, будучи без сознания, беспокойно лежал на заляпанной чем-то черным простыне. Он словно бился в горячке. По лицу пошли черные прожилки, вокруг глаз проявились круги.

— Что с ним было? — Спросил я, — кто-нибудь знает.

— Понятия не имею, — вздохнул герцог и поправил повязку на глазу.

— Это началось вчера, — раздался внезапно голос Веры. Я обернулся.

— Когда вы сражались с этой непонятной черной дрянью. Сначала Виктор исчез, и я отправилась на его поиски. Обегала весь замок. Нашла в библиотеке для гостей. Он просто стоял посреди комнаты и трясся, словно в припадке, — на глазах супруги Орловского выступили слезы.

— Библиотека для гостей? — Спросила сновидица, — это же прямо над комнатой, где жил погибший господин Лодычев. Я сплю там иногда.

Все переглянулись.

— Что было потом? — Спросил я.

— Виктора стало рвать чем-то черным, — Вера всхлипнула, и я побежала за помощью. На нижнем этаже был жуткий грохот и крики. Но я побежала туда, потому что там точно были люди, — она тронула веки, — я не знала, что делать. Мне казалось, что я должна позвать хоть кого-то.

— А дальше, — сказала Тома, мы уже перенесли дядю Виктора сюда, а тебя в твою комнату.

— С крыши тебя сняла Венера, — посмотрел на меня герцог Мясникий.

— А где она? — Спросил я.

— С утра сидит в комнате Лодычева, — вздохнула Тома, — и не с кем не разговаривает.

Я еще раз окинул всех вокруг взглядом, потом проговорил:

— Прошу, расступитесь. Хочу кое-что проверить.

Я приблизился к кровати, когда окружающие освободили мне место. Еще раз осмотрел болезненное лицо Виктора.

Потихоньку, в моей голове складывались два и два. Виктор и был Тенью. Он был в плену Сновидца несколько недель, и тот мог сделать с ним что угодно. В том числе и создать из него оружие. Инструмент своей мести. Тень.

Это объясняет его странное поведение. Пока Тень, что гнездилась в его теле, делала свои черные дела убийцы, Виктор бродил по замку, словно лунатик. Он не высыпался, ослаб и плохо выглядел.

Я также вспомнил, что когда Виктор уезжал за своей семье, убийства, которые чинила Тень в Академии, прекратились. Даже ректор указывал на это. Выходит, вот кто был причиной страшных нападений. И вот кто стал очередной их жертвой.

Однако, если это дело рук Сновидца, значит, он мог околдовать Виктора единственным способом — при помощи черной споры.