Дух Фиилмарнен и его дети

– Мы воткнем ему в сердце кол, чтобы злой дух не мог оставить его, пока мы будем доставлять домой раненых, а потом, когда остальные удостоверятся в его смерти, утопим его в болоте, – сказал Стиг.

Когда кол воткнули, все вернулись в дом Элсли.

– Злой дух, живший в медведе, может войти в ваше тело сквозь раны, – сказал Стиг Хиреворду и Гюрду. – Надо прижечь раны железом.

В кузнице был разведен огонь, и Стиг раскалил кусок металла. Айлиль держал Гюрда за руки, пока отец прикладывал железо к его плечу. Гюрд вынес все без единого стона. Хиреворд, глядя на него, побледнел. Его мутило от запаха паленого мяса. На нем ран было больше.

– Лучше если мы привяжем твои руки к столбу, – сказал ему Стиг.

– Вы думаете, что я струшу и убегу?

– Нет, но ты не привык к железу, а медлить нельзя.

Хиреворд повиновался.

Мне раньше почти не приходилось болеть, – улыбнулся он Стигу.

Кузнец приказал Айлилю и Ирне крепко держать его за ноги. Это оказалось не лишним. Хиреворд к концу уже не сдерживал болезненные стоны. Приложив железо к последней царапине на щеке, Стиг сказал, глядя юноше в глаза:

– Вот на тебе и стоит печать духа земли. Отныне часть тебя принадлежит ему.

Было решено, что Ирне с отцом поспешат домой, а Хиреворд пока останется у кузнеца. После их ухода Гюрд расспросил Хиллу, почему Снайдерсы так задержались у них в доме. Оказалось, что когда они пришли, в жилище кузнеца, стоящем на отшибе, ничего не знали о свалившейся беде. Стиг и Ойгла ушли проверять расставленные в лесу силки, а дома была только Хелихелин. Ирне и Айлиль задержались, ожидая хозяев, вернувшихся затемно. После длительного разговора было решено, что семья кузнеца запрет дом покрепче и переселится на несколько дней в поселок Снайдерсов. Встреча в пути изменила все планы.

– Я скучал по вам все это время, – сказал Гюрд сестрам и родителям.

– Я это чувствовала. Я знала, что тебе нигде не может быть хорошо, кроме дома, – ответила Ойгла.

Гюрд перенес лечение своего отца легко и уже на следующий день ходил по двору и даже делал кое – что по хозяйству, а вот Хиреворд разболелся. Однажды, когда они остались одни в доме, Снайдерс спросил:

–Неужели это правда, что медведя убила твоя сестра? Как же ей не было страшно?

–Ей не было страшно, – с неожиданной яростью заявил Гюрд. – Она тебя любит, а ты как слепой!

–Любит? – прошептал Снайдерс. – Какая девушка!

Гюрд подумал о том, что его затея сделать Хиреворда своим родственником не такая уж неосуществимая.

12 Торги на реке Медвежьей

Как только молодой Снайдерс встал на ноги, стало ясно, что богиня Мадилайн набросила на его глаза волшебное покрывало, благодаря которому Хилла стала казаться ему неотразимой. Пораженный тем, как она из любви к нему не испугалась медведя, Хиреворд стал присматриваться, где же скрывалась такая сила чувств в никогда не привлекавшей его девушке. Наблюдения открыли ему массу достоинств в будущей невесте. Хилла была терпелива, уступчива, прекрасно вела хозяйство. Стиг не возражал против такого зятя. Лишние руки в доме, не занятые кузнечной работой, не помешают.

К концу весны стало ясно, что на носу свадьба. Алиа в сопровождении нескольких родичей навестила родителей невесты. Обиды, нанесенные зимой Гюрду, были забыты. Обе стороны пришли к согласию. Ранней осенью, по обычаю рода Элсли, Хиреворд должен был перебраться в дом родных невесты.

Хиреворд и Гюрд обошли окрестности и пометили деревья, которым было суждено стать стенами пристройки для молодых. Некоторое время спустя мужчины из рода Снайдерс повалили их и доставили к месту будущего жилища. Там бревна сложили в низкий сруб, а щели заткнули мхом и замазали землей. Пол сделали из деревянных плах и глины. В углу из камней Хиреворд сложил печь, сколотил широкие скамейки.

Когда наступал полдень и сруб нагревался, Гюрд любил просовывать голову внутрь, чтобы вдохнуть запах свежих бревен и смолы, янтарными слезами стекавшей по стенам.

Хилла усердно лепила посуду и ковыряла мотыгой огород. В закутке у нее откармливались молодые кабанчики. Ойгла и Хелихелин собирали и трепали крапиву, коноплю и лен, чтобы изготовить полотно на наряды. Гюрд и Стиг отложили все заказы и занялись изготовлением свадебных украшений. Отцу стало, наконец, стыдно за невнимание к старшей дочери. Он боялся, что ее свадьба будет беднее, чем у других. В начале лета он заговорил о поездке на торги на Медвежью реку.

Торги проходили на острове посередине реки в середине лета. На остров съезжались гауты со всего Гаутанда и люди из народов, соседних с ними. Там не только обменивали товары, но и сообщали новости, договаривались о свадьбах.

Гюрд упросил отца отпустить его на торги вместе с Хиревордом и Хиллой, а самого остаться дома. Он хотел лично помочь молодым с покупками. Отъезд был назначен одновременно с отъездом лодок Снайдерсов. Из них, кроме Хиреворда, ехали Айлиль, Ирне, Ирле, две средних сестры Хиреворда – Линса, и Гвенсил, их мужья – Карой и Рори, а также дочь Гвенсил и Рори – Миониль с мужем Кетилем.