Дух Фиилмарнен и его дети

– На что это ты намекаешь? Уж не попала ли Хилла тебе в глаз, сразив наповал? – лукаво ответил Хиреворд.

При этих словах Хилла покраснела и выскочила за дверь.

– Ах, негодники! – рассердилась Алиа. – Да как же вы посмели такую девушку обидеть? Бегите за ней и без нее не возвращайтесь!

– Погодите, я пойду, – вызвался Гюрд и, набросив волчью доху, вышел.

Хилла стояла возле частокола и плакала. В воздухе висела тяжелая мартовская сырость. Гюрд молча подошел к сестре. Он чувствовал себя очень виноватым, потому что в последнее время только и думал, что о себе, ни разу не вспомнив о тяжелой, безрадостной жизни Хиллы. Ведь это благодаря ей он попал сюда, нашел друзей, а сам ничего не сделал, чтобы вытащить сестру из рутины ее серых будней, наполненных равнодушием отца и тяжелой работой.

– Хилла, прости меня, – наконец выдавил из себя Гюрд.

– Гюрд, я ведь его люблю, а он смеется, – тихо сказала сестра.

Лицо у Хиллы было смиренное и печальное, а из глаз катились крупные, как у ребенка, слезы.

– Хилла, прости меня, если сможешь, – попросил Гюрд голосом, полным раскаяния.

– За что? – удивилась девушка и, поглядев на вытянутое лицо брата, улыбнулась. – Да что с тобой?

В доме стукнула дверь. К ним, высоко подскакивая, чтобы быстрее передвигаться по пористому мартовскому снегу, подбежал Хиреворд.

– Хилла, – сказал молодой Снайдерс, – я вел себя глупо. Прости меня и возвращайся в дом. Я очень раскаиваюсь.

– Мы вдвоем раскаиваемся, – прибавил Гюрд.

– И будем стоять и раскаиваться, пока ты нас не простишь, – улыбнулся Хиреворд, поеживаясь, так как выскочил в одной рубахе.

Разве могла Хилла устоять против такой просьбы?

Весь вечер Гюрд и Хиреворд развлекали Хиллу смешными и таинственными историями. Девушка много смеялась и рассказывала сама. Гюрд, ставший необычайно зорким и наблюдательным, нашел, что Хилла держится хорошо, рассказывает захватывающе, а когда смеется, то делается даже красивой. Во всяком случае Хиреворду с ней было интересно, он не отрываясь смотрел на нее и глаза его блестели.

Поздно вечером за Алиа приехали люди из рода Эсклермонд, и она с Ларио уехала к больному, а утром пришли люди из рода Ланселин. У них без вести пропали три охотника и девушка, отправившаяся в гости в поселок Дармутов. Они просили помочь в поисках.

Все Снайдерсы, способные носить оружие, мужчины и женщины, вызвались пойти. Гюрда, не смотря на его просьбы, оставили дома, так как он не мог передвигаться быстро и далеко.

Поиски увенчались сомнительным успехом. Был найден охотник из рода Дармут, настолько растерзанный и изуродованный, что его опознали только по поясу с вышитыми знаками его рода. К несчастью, недавно была сильная оттепель, а затем грянул мороз, сковавший талый снег льдом, так что не осталось никаких четких следов вокруг. Позже наткнулись на останки двух охотников из рода Ланселин. Одного из них опознали по охотничьему ножу. Тела крепко вмерзли в лед, но к ножу пристало несколько темных длинных волос, а кругом валялись клоки шерсти.

Всех охватил ужас. Что за таинственный враг свалился на головы гаутов? Кто расправился с охотниками?

Возвратившись в свои поселки, люди были молчаливы и подавлены. Они крепко заперли ворота и договорились не ходить поодиночке. Следующий день принес еще более страшную весть: чудовище пришло в поселок Дармутов и, воспользовавшись тем, что выпавший снег сделал частокол низким, перелезло через него ночью и растерзало восемь собак. Оно было огромным и темным, и оставило глубокие лунки в тех местах, где ступала его лапа.

Хилла стала рваться домой, ведь там осталось всего три человека. Ее уговаривали остаться, так как вновь началась оттепель, и трудно было идти по льду, покрытому водой. Кроме того, сестры Снайдерс не хотели отпускать никого из своих родных в лес, где бродило чудовище. Гюрд тоже рвался домой и заявлял, что они с сестрой доберутся и без провожатых. Он был в отчаянии, считая, что наказание постигло его из–за того, что он мало ценил своих родных. В конце концов проводить Хиллу вызвались Айлиль, муж старшей сестры Хиреворда, и Ирне. Гюрда не взяли, потому что он замедлял бы скорость передвижения остальных.

Мужчины обещали вернуться быстро, но в назначенный срок не пришли. От соседних поселков тоже не было вестей. От неизвестности Снайдерсы сделались злобными. Женщины подходили к частоколу и выли, глядя на лес, настороженно тихий и хмурый. Айлин не сдержалась и набросилась на Гюрда, прокляв тот день, когда он появился в их доме. Гюрд не обратил внимания. В его голове мелькали картины об участи родных одна страшнее другой.

Чем сильнее на дворе сгущались сумерки, тем сильнее возрастала злоба Айлин. Она и ее сестра – близнец Миолин осыпали Гюрда проклятьями и рыдали.

– Я завтра уйду, – сказал им юноша.

– Лучше бы ты ушел со своей сестрицей, и вас обоих задрало чудовище, а не моих сыночка и мужа! – крикнула ему Айлин.

– Лучше бы тебе умереть и не появляться в нашем доме! – вторила ей Миолин.

– Замолчите, что вы говорите! – заступился за друга Хиреворд. – Что бы сказала мама! Да и что вы Ирне и Айлиля заранее хороните!