Дух Фиилмарнен и его дети

Жрица, кормящая огонь, все время молчала и двигалась лишь затем, чтобы положить очередную ветку в пламя. В пещере, как сначала показалось Гюрду, было очень тихо, но позже он стал различать разные звуки. Они доносились со стороны темного входа в другую пещеру, которая вела в глубину святилища и являлась входом в царство Фиилмарнена. Иногда ему чудилось, что он слышит легкие шаги, вздохи, иногда его душу сжимал беспричинный ужас. Бывало, что юноша чувствовал чей-то пристальный взгляд из темноты. Он не сомневался, что за ним внимательно следили дочери духа земли: Орма – Мрак, Ольсю – Мираж, Эйа – Эхо, Хёгла – Ужас, Эшу – Шорох и Линуэлис – Тишина.

В ночь со второго на третий день бодрствования Гюрда у огня Миунн ночевала в глубине святилища, чтобы поговорить с духом. Наутро она сказала, что Фиилмарнен согласен на встречу с юношей. Для этого ему предстояло провести следующую ночь в глуби горы.

Весь день, сидя с жрицей Линсой у огня, Гюрд думал о предстоящей встрече. Слух его так обострился, что он различал голоса и звуки, многократно повторяемые эхом где – то в сердце владений Фиилмарнена. Когда появилась Миунн и поманила юношу за собой, он, выйдя за круг из оленьих рогов, почувствовал себя во власти неких таинственных сил. Они вошли в следующую пещеру, но не остановились, а пошли дальше. Хотя в руках жрицы был смоляной факел, Гюрд не успел толком разглядеть, где они шли. Он заметил только отблески пламени на стенах, кое – где висящие шкуры животных на резных деревянных столбах. Когда жрица резко сворачивала за угол, и он на мгновение оставался в темноте, Гюрду казалось, что он ощущает, как маленькие холодные ручки с любопытством дотрагиваются до его лица, волос, одежды.

Наконец они пришли в маленькую пещеру. Жрица воткнула факел в расселину, и мгновенно его пламя вытянулось вверх, а потом заплясало, словно почувствовало близость духа земли. В пещере ничего не было, кроме постели из волчьих шкур, разложенной на полу.

– Ты ляжешь спать здесь и будешь ждать духа, – сказала жрица. – Когда вы закончите разговор, оставь Фиилмарнену самую дорогую вещь, которая у тебя найдется.

– Когда ты придешь за мной?

– Завтра.

Жрица ушла, Гюрд лег на волчьи шкуры, прижав колени к груди. Он вдруг подумал, что будет, если дух земли не придет? Через некоторое время ему показалось, что воздух в пещере тяжелый, голова его опустилась на камень, и он уснул.

Проснулся Гюрд от того, что почувствовал чей-то взгляд. Факел уже наполовину догорел. Он увидел на некотором расстоянии от себя некое существо, сидевшее на корточках, поджав ноги. Огонь освещал его большие, переплетенные крупными венами ступни ног и такие же кисти рук, обхватывавшие колени. Казалось, это был человек. Увидев, что Гюрд его заметил, существо зашевелилось и сверкнуло красными, похожими на кошачьи, глазами. Юноша разглядел, что у него заросшая шерстью голова и лохматые острые уши. Он нисколько не испугался.

– Ты знаешь, кто я? – спросило существо стариковским голосом.

– Гюрд прислушался к себе и понял, что знает.

– Ты – дух земли.

– Верно, – засмеялось существо и закашлялось. – Я слушаю тебя.

– Я – раб, но люди предположили, что я – твой сын. Я всегда молчал и только раз осмелился заявить, что это так, хотя ты не подавал мне никаких знаков. Ты мог наказать меня, вместо этого ты признал меня своим сыном. Почему?

– Меня позабавила человеческая глупость, а потом – твоя дерзость. Кроме того, у тебя верный глаз, и ты никогда не злоупотреблял званием моего сына, поэтому я и решил, в конце концов, признать тебя, – хрипло засмеялся дух: в горле его клекотало и булькало.

– А Хелихелин?

– Что Хелихелин?

– Ты покарал ее, потому что она злоупотребляла твоей волей?

– Возможно.

– Но ведь это я погубил ее. Я своим молчанием внушил ей мысль, что она выше всех людей по своему происхождению. Этот поступок тяжелым бременем лежит на моей совести. Я достоин самой страшной кары, и я отдаюсь в твою волю.

– Глупый человек! – воскликнул дух. – Неужели ты думаешь, что своими словами или поступками ты можешь направлять человеческие судьбы? Даже я, бессмертный дух земли, должен покоряться силе обстоятельств. Миром правит воля мирового духа Амброши, иначе мировой закон. Он переплетает судьбы духов и людей, сталкивает их, но в конечном итоге приводит к мировой гармонии. Ты понимаешь меня?

– Не очень, но я чувствую, что ноша на моей совести слишком тяжела. Я не в силах больше ее нести.

– Бедный мальчик, – пожалел Гюрда Фиилмарнен. – Я бы с удовольствием взял тебя в свое царство, укрыл от всех бед и сделал счастливым, но судьба твоя еще не исполнилась. Постараюсь хотя бы утешить тебя. Никто не виноват в судьбе Хелихелин, кроме нее самой.

Если бы она только считала себя моей дочерью, в том не было бы большой беды. Я посмеялся бы да и только. Но Хелихелин вырастила в своей душе ростки зла и замахнулась на равновесие мира. Подумай, если бы она осталась жива, Дарнеры уже начали бы войну за установление своей власти. Гаутанду грозил хаос, и дух Амброши приказал богине Магерит оборвать нить ее судьбы.