Духовные беседы

Моя молитва всегда остается той же: чтобы Господь дал всем вам никогда не убегающее от вас ВДОХНОВЕНИЕ. Вы знаете, конечно, — многие из вас и по опыту, что главным образом художники, артисты и поэты живут постоянно своей мыслью. Так у нас: не какие-то мечты поэта, а реальность и присутствие Самого Бога день и ночь не оставляет нас.

В молитве Василия Великого, которую мы читаем при входе в алтарь, говорится: «Даровавый нам небесных тайн откровение!» И когда мы действительно поймем, что Бог дал нам откровение Своих вечных истин, тогда мы «заболеем» (простите, что так говорю) этим неумаляемым вдохновением. И тогда в жизни нашей — в каких бы условиях она ни проходила, какие бы трудности ни встречались — ничто не может угасить этого пламени.

В еврейском мире до пришествия Христа все совершалось через исторические события, и так учился народ постигать промысл Божий. У нас, христиан, богопознание углубилось, и духовный мир стал на место исторических событий. Раньше Пасха была празднованием перехода через Чермное море, теперь наша Пасха — духовная, со Христом. Но первая Пасха была прообразом новозаветной Пасхи.

Итак, дай Бог всем нам ощущать «небесных таинств откровения». Мы живем здесь, и того, что нам постоянно свойственно носить в себе, мир не знает и не хочет знать. Почему не хочет знать? Я бы не сказал, потому что они знают нечто большее, но потому, что они не знают этого большего. В мире, в котором мы живем, общество построено таким образом, что оно совсем не соответствует Царству Христову. Особенно пирамида этого мира заметна в университетах: люди думают, что они уже достигают высот познания, и с презрением относятся к другим, а в сущности их познания как туман рассеются от солнца. Это не есть знание, о котором говорит Христос: «Вечная жизнь в том, чтобы знали Тебя, Бога Отца, и кого Ты послал в мир, Иисуса Христа» (см.: Ин. 17:3). Но практически, в этом мире, за высшее почитается наука и техника. И нам нужно знать это и не смущаться и не думать, что для нас является честью, когда нас приглашают в миру. Подобно тому, как нелепо входить в храм с сознанием, что ты делаешь честь Богу, войдя туда.

Часто не все обладают даром суждения о живописи, о поэзии, о чем-нибудь другом, потому что не знают тайн искусства или науки. Так мир не знает того, о чем говорим мы, — о наивысшем образовании как цели, которую ставит перед собою монастырь, — достигнуть познания и знать Отца и Иисуса Христа, Его Сына. Это есть вечная жизнь. Это есть высочайшая точка для человека. Это есть то, чем заняты люди в монастыре, и вся культура и наука монастырская сводится к этому пункту.

Для Духа Святого чужда всякая гордость, и в Священном Писании она называется нечистотою. А мир живет гордостью! Она культивируется как аристократизм и превосходство ученых людей. Но они сами не знают, что, гордясь, они закрывают дверь для Духа Святого. Правильное отношение христианина — при обладании всеми знаниями, которые вообще возможны для человека в плане земли и Неба, — пребыть кротким и смиренным, как Господь, Который Сам про Себя сказал: «Научитесь у Меня, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф. 11:29).

Так что цель наша не в знаниях, хотя и их мы должны иметь, и не в функции, когда ценится функция какая-то в общественной организации, будь то министра, или президента, или даже короля. Старец Силуан говорит: «Это неважно». И никакой зависти нет у него к сильным мира сего: у них своя работа, своя должность. Но высшая цель есть любовь — как говорит Силуан: «Кто больше любит Бога, тот глубже знает Его». [216] Почему любовь и ведение — это есть единое в вечности духовной? Почему заповедано все время любить? — Потому что любовь соединяет в самом бытии. А когда у нас есть отталкивание, защита и так далее, то это — лишение жизни. А если есть молитва, любовь и слезы, то это приближает нас к высшей науке, когда мы знаем Отца, и Сына, и Святого Духа.

Беседа 10: О борьбе с помыслами, о кресте монашества и об усердии ко спасению [217]

Каким образом монахи должны приветствовать друг друга. Мы должны избегать физических контактов. Борьба со страстными помыслами. Монастырь — высшая школа, но связана со страданиями и преследованиями. Размышления о кончине и готовности к ней. Если мы будем пренебрегать нашим собственным спасением, Бог тоже пренебрежет им.

Надо постоянно помнить, зачем мы здесь. И последней нашей цели мы никак не должны забывать. Но путь наш может быть очень далеким, как может он быть и очень сокращенным — пришествием самого Бога.