Духовный человек том 2

По причине большого накопления молитвенных бремен, мы часто находим трудным молиться в начале, но чем больше мы молимся то, тем больше наш дух отвечает "аминь". Нам нужно научиться изливать лучшим образом все бремена с нашего духа молитвой до тех пор, пока все они не покинут нас. Больше жизни приходит через молитву и мы становимся счастливее. Часто встречающееся искушение, однако, состоит в том, чтобы прекратить молиться пока еще бремя не снято. Когда мы начинаем чувствовать себя бодро в духе, то мы полагаем, что наша молитва получила ответ, не сознавая, что мы только начинаем заниматься духовной работой. Если мы в этот момент обращаемся, чтобы прибегнуть к другим делам, нежели духовная работа, то мы потерпим великую потерю.

Верующий никогда не должен относиться к духовному труду как к радости и ликованию, потому что присутствие бремени лишает его того, что он рассматривает как духовное переживание. Жалко того, кто не сведущ о том, что есть реальное духовное напряжение в бремени духа. Тот, кто желает страдать для Бога и людей, не живет для себя; но тот, кто ежедневно ищет чувственных наслаждений и опасается несения ига для Бога и церкви, живет лишь только для себя. Сейчас в свете того, что было сказано, нам не нужно рассматривать себя как падших или заблуждающихся тогда, когда Бог нас призывает, наделяя нас бременем. Сатана весьма удовлетворен, если мы так интерпретируем сказанное, потому что он избежит наших атак на него. Давайте не будем воспринимать себя неправильно. И давайте не будем слушать сатану, потому что если мы делаем это, то мы будем осуждаемы им и будем мучимы впоследствии.

Искренняя духовная работа агрессивна по отношению к сатане и есть родовые муки для рождения верующих. Не мудро назвать это радостными предприятиями. Все это происходит через смерть эго. Это показывает почему душевные христиане не способны делать истинные духовные усилия. Из-за ежедневных чувственных наслаждений не очевидна духовность. Напротив, те, кто ходит с Богом, не уважительны к своим собственным чувствам и являются истинными духовными людьми. Когда верующий с бременем сражается с врагом, то он часто хочет остаться один, отделиться от всякого человеческого общения, чтобы сконцентрироваться на духовной брани. До того, как бой не окончен, он едва может улыбнуться. Духовные христиане должны приветствовать всякое бремя, которое Господь кладет на их пути.

Нам нужно знать законы духа и путь взаимоотношений с Богом. А иначе мы продолжим держать бремя к нашему ущербу или еще потеряем возможность работать с Богом. Во всякое время, когда мы получаем бремя в нашем духе, то мы непосредственно через молитву должны найти его значение. Если оно призывает воевать, надо воевать; если проповедовать, то проповедовать; если молиться, то молиться. Давайте будем искать того, как работать с Богом. Пусть старое бремя будет снято и новое появится.

6. Упадок духа.

Божия жизнь и сила в нашем духе может отступить как волна. Мы признаем, что если кто-то обычно душевный считает свою жизнь духовной, когда она находится на гребне волны и когда он чувствует присутствие Божие; но если он чувствует сухость и слабость, то он в упадке волны. Это конечно чувства; они не представляют реальность духовной жизни.

Тем не менее, духовная жизнь встречает временами спад, но это полностью не так, как это проявляется в чувствах души. После того, как он был наполнен Святым Духом, он может продолжать жить в целом хорошо в течении какого-то периода, а потом постепенно, не сразу, его духовная жизнь станет убывать. Различие между чувственным упадком и духовным упадком находится здесь: первый обычно обрывистый, а второй постепенный. Верующий может сознавать, что жизнь и сила Святого Духа, которые он однажды получил, постепенно убывают. Это может заставить его потерять радость, мир и силу, которые его дух должен поддерживать. День за днем он становится все слабее и слабее. В это время ему кажется, что он потерял всякий вкус общения с Богом, чтение Библии стало бессмысленным, редко, если так можно сказать, его сердце тронуто каким-то посланием или отдельным стихом. Более того, его молитвы становятся сухими и тоскливыми, в которых нет ни чувства, ни слова; его свидетельства становятся натянутыми и неохотными, жизнь более не трепещет, не сильна, не бодра или радостна как прежде. Все, кажется, ушло.