Духовный лик Польши. Католики и католичество

— О, да! Конечно. Русские — добрые, хорошие.

Ещё бы: своею кровью освободили Болгарию.

— А откуда он стал таким хорошим и добрым?

Ведь у нас была лишь Православная Церковь его воспитательницей. А если она воспитала такой хороший народ, то и сама Церковь хороша.

И он, с такою лёгкостью и радостью ответивши на мой намеренно поставленный ему вопрос о русском народе, увидел, что попал в сети и… ничего вовсе не сказал.

Когда простились с ним, то у меня не было никакой охоты в сердце видеться с ним больше. И доселе я ему не отдал даже визита. И не хочется. Монсеньера Дольче увижу с симпатией, а его — нет.

При нашей беседе стоял один больничный служитель — интеллигентный болгарин.

— Ну, что? — спросил я его после.

— Фанатык! Не лублу такых! — и замахал недовольно головой.

Да, русский «хороший» народ — лучшее доказательство Святого Православия: «по плодам узнаете», — говорил Спаситель.

Большевизм ещё не всё решает. Вот уже теперь (март) матросы подняли восстание против коммунизма. И замечательно, что в «Общем деле» сообщают, что в Повстанческом Кронштадтском Комитете было: 4 офицера, 4 матроса и 2 священника! Конечно, батюшки — не революционеры. Это небывалое явление. Народ (да ещё и матросы) снова с Церковью.

А недавно те же матросы приглашали митрополита Вениамина Петроградского служить у них в Кронштадте и на кораблях.

«Переборет народ атеиста», — говорил ещё Достоевский.

Верим, уже видим, а надеемся и на гораздо большее в будущем России, а, может быть, и [ожидаем] её мирового значения в религиозно-нравственном отношении.

Запад! Ещё не хвались будущим. Нечем особенно радоваться настоящим всё же маловерием. И плачь о прошлом гонении на веру в науке и жизни.

Материализм, позитивизм, утилитаризм. Ещё тебя ждут впереди Божьи уроки!

6 МАРТА.

СТРАННЫЙ СЛУЧАЙ в КАТОЛИЧЕСТВЕ

Вчера (7/III ст. ст.) и третьего дня я посетил доктора Г. Он переходит в православие из лютеранства. У него — православная хорошая, глубоко верующая жена. Во время моей болезни я познакомился с ним. А через месяца полтора я ему написал письмо, где предложил перейти в православие.

Душа у него хорошая, мягкая, чистая.

Нет этого тяжкого фанатизма.

После раз с полчаса поговорили; и уже он в сердце готов. Скоро буду совершать присоединение.

Но что меня удивило: оказывается и мать, и отец его были не протестанты, а оба — католики.

— Как же так? И почему?

— Нас было четверо детей; и вскоре они после рождения сразу перевели [их] в протестантство.

Они не любили католичества. Слишком душно, тяжело там казалось им. Придут на исповедь, — говорили они, — то таких угроз наговорят, так запугают их, что страх берёт. А потом так мелко и неприлично выпытывают грехи, особенно — о целомудрии, что невыносимо становилось. Я знаю примеры, когда целомудренные девушки, ничего не знавшие, возмущались исповедью. Да и мать моя, хотя у неё шесть человек было (двое, должно быть, померли), но она чистая была душевно; а и её очень смущала исповедь.

— Но зато у них организация? — спрашиваю я.

— Да, они уж если начнут преследовать какую-либо цель, например, хотя бы сбор на что-нибудь, то уж все сразу и во всех церквах так начнут доказывать, что просто завораживают! И кошельки раскрываются. Но это — своего рода внушение.

— Но вот у них монахини хорошо ведут себя: чисто, скромно, добро и трудолюбиво, — сказала одна госпожа, бывшая при этом разговоре.

— Не очень-то я верю этой святости, — возразила жена доктора Г. Вероятно, за лицевой стороной не так-то уж хорошо.

Меня удивил этот случай перевода в протестантство детей католиками!.. И сам доктор Г. с любовью переходил в православие, но даже подумать не хочет о католичестве. Какая-то вражда отталкивающая!..

Значит по настроению и открытости души православие ближе для них, чем железное католичество. И впредь нам нужно стоять в этом свободном духовно, добром и смиренном, внутреннем религиозном настроении. Пусть без слов влекутся к православию.

«О, да! Русские — добрые, хорошие!» — как говорил болгарский униат. А за это полюбят и православие.

Пришла мне мысль: хорошо ли, если бы мы соединились с католиками? Не оттолкнуло ли бы это от нас англикан, епископалов и даже протестантов, которым вот легче переходить в православие, чем возвращаться в католичество? В своё время Господь допустил и отпадение евреев, чтобы легче без этого, ненавистного и в то время, племени язычникам переходить в христианство (см. Рим. XI, 11–12, 30–31). Почудилось что-то мне и сейчас нечто аналогичное. Может быть, напрасно? (См. «Мысли»).

Конечно, я и не думаю отрицать доброе в них. Я же вижу здесь, в монастыре, хорошее к себе отношение. И прямо добрые и искренние есть иноки. Это всё — правда! Но ведь и турок хороших я тоже видел. Нужно смотреть шире и глубже.

8 МАРТА.

АННИБАЛ И СТУДЕНТ

Вчера я познакомился с офицером из знаменитой фамилии Аннибалов, предков Пушкина. Смиренный и чистый человек. Решил принять монашество, а работать для Церкви на просветительном поприще.