Духовный мир

Но всесильная благодать Божия, призываемая смиреною молитвою человека: «Господи! верую, помоги моему неверию», и непосредственное ощущение душою духовного мира в состоянии разогнать тьму сомнений и вселить в сердце человека крепкую веру в бытие Божие, в духовность и бессмертие души человеческой и в духовный мир вообще. Только с этою верою человек может правильно понять смысл и цель своей жизни и освободиться от гибельного отчаяния мрачного пессимизма наших дней: только в этой вере он найдет радость, свет, жизнь; вне нее – скорбь, мрак и смерть.

Б. Современные неверующие «мудрецы мира сего», обличаемые простою здравою логикою.

1. Внутренние противоречия неверия. – 2. Лживость разного рода доктрин, теорий и учений, воюющих против Бога и признания духовного мира вообще. – 3. Непосредственное сознание христианином бытия духовного мира. – 4. Вопросы, на которые бессильно ответить неверие в духовный мир.

1. Ни для кого, кажется, не составляет уже тайны тот факт, что либерально-скептические, отрицательно материалистические, «позитивные» и рационалистические идеи и воззрения глубоко проникли в наше тяжкое время и в науку, и в литературу, и в обыденную жизнь интеллигентно-культурного общества. Все более и более проникается ими и наша русская интеллигенция, во всем слепо подражающая западу, а чрез нее мало-помалу проникают они и в среду простонародья. Научные открытия и изобретения быстро прогрессируют, а божественна вера и нравы, в обратно-пропорциональном порядке, явственно падают во всех слоях общества… Культурное человечество всецело поглощено чисто – земными интересами и стремлениями, страстно заботясь только о наибольших удобствах, комфорте и утехах этой кратковременной земной жизни. А между тем, с ростом науки и знания, но при упадке религии, – уровень счастья человечества ни мало не повысился, а скорее – понизился; ибо слезы и страдания мира не уменьшаются.

Не улучшилось человечество и в чисто-физическом отношении; напротив, есть не мало признаков, что оно стремится к вырождению и физическому, и нравственному.

Не стало оно лучше и в альтруистическом отношении, ибо гуманность и проявление любви к ближним в нем не усиливаются, а скорее падают. В религии оно всегда почерпало счастье и чистые радости бытия. Упала религия – и оно обречено на состояние какой-то беспочвенности, неудовлетворенности, внутреннего разлада, недовольства жизнью, пессимизма, во вкусе Шопенгауера или Л. Толстого…

Поклонники и адепты Контовского «позитивизма», научно-материалистических теорий, либерально-скептических идей и рационалистических лжемудрований, направленных против божественной веры и христианства, – как будто и не замечают того поразительного факта, что в характере и направлении своих воззрений впадают сами с собою в странное внутреннее противоречие, отдающееся резким диссонансом. В своей слепой гордыне, при отрицании непостижимого разума, без участия веры сердца и без светоносного руководительства богооткровенным учением, – они бродят в лабиринте неудовлетворенности, догадок, крайностей, тщетно отыскивая свет истины… Признавая истинным только то, что добыто путем чистого разума или путем научно-экспериментальным, эмпирическим, эти новые учители и их последователи отрицают все то, что недоступно разуму и существующим средствам науки.

А между тем, они и сами должны бы путем опыта придти к заключению, что не все истинно из того, что добыто только одним умом и разумом человеческим, которым свойственна впадать в грубые ошибки и заблуждения, красноречивым доказательством чего служит, между прочим, те же многочисленные умозрительные философские школы и системы, взаимопротиворечащие, достаточно уже оцененные критикой, а также научно-материалистические теории и гипотезы, сегодня признаваемые чуть ли не за аксиомы, а завтра отвергаемые, как плод ошибочного умозаключения.

Как доказывает всемирная история и история научных открытий, нередко заблуждались даже гениальные человеческие умы. Разве чужды были ошибок и заблуждений даже такие великие и богато одаренные умы, как, напр., Аристотель, Платон, Сократ, Сенека, Коперник, Кант, Дарвин и другие? Ведь силы и интенсивность даже и феноменального человеческого разума, признаваемого философами беспредельным, имеют известные границы, переступать которые бренному существу человеку не дано.