Несколько лет назад один из приятелей моей дочери, подросток — «золотой мальчик» выдающейся красоты, талантливый, интеллигентный и добрый, — застрелился из охотничьего ружья своего отца. У этой ситуации было множество совершенно ужасных аспектов (включая и то, что он стал еще одной жертвой в статистике, касающейся связи между употреблением подростками антидепрессантов и подростковыми самоубийствами). Будучи матерью, я, как и все родители подростков, входивших в круг общения моей дочери, чувствовала глубокую озабоченность страданиями своего ребенка.
Помню, как говорила своей милой, совершенно убитой девочке, по лицу которой струились слезы, что в жизни случаются моменты, когда происходит самое худшее. Я говорила ей, что смерть Робби — это ужасная катастрофа, и ничто, что бы я ни сказала, не сможет этого изменить. Что Робби будет вечно покоиться в объятиях Бога, но это не делает данную человеческую трагедию ни в какой мере менее ужасной. Что каждая пролитая ею слеза — это та слеза, которую она должна пролить, и что она поймет, когда выплачется, что больше слез у нее не осталось.
Помню выражение облегчения, появившееся на лице моей дочери, когда я сказала ей все это; ей отчаянно необходимо было разрешение прочувствовать свои чувства, не подавляя их. Я плакала вместе с ней. Последнее, что я хотела бы сделать, — это дать ей понять, что ее печаль необоснованна, или попытаться как-то ее обойти.
Помню, как однажды в группе поддержки, которую я вела много лет назад для тех людей, которые перенесли утрату любимых, мне пришлось сказать: «Послушайте! Вы должны вспомнить — это группа
Нет никаких разумных причин прибегать к еде — или к чему бы то ни было еще, — чтобы убежать от своих чувств. Твои чувства — не враг тебе, но друг. У них — даже у самых болезненных — всегда найдется, чему тебя научить. Печаль, если с ней обращаться благотворно, трансформируется в покой, но лишь в том случае, если ты сперва позволишь себе ее прочувствовать. Таково сокровенное послание любой великой религии и духовной системы в мире: история не закончена, пока в ней нет счастливого разрешения.
Моя дочь в конечном счете пришла к мирному принятию смерти Робби и даже к духовному осознанию идеи о том, что однажды она снова его увидит. Но ничего этого не могло бы случиться действительным и естественным способом, если бы она сперва не позволила себе прочувствовать невероятную скорбь от его безвременной гибели.
Во всем, от управления домашним хозяйством до управления компанией, стресс современного существования заставляет людей прибегать к любой форме анестезии, какую они сумеют найти. «Я ем потому, что я ошеломлен и подавлен». Чувство подавленности — естественное следствие невозможности увидеть Божественную длань, которая удерживает все сущее.
Если тебе кажется, что ты должна контролировать все сама — если не чувствуешь, что можешь попросить Бога о помощи в каких-то деталях, — тогда неудивительно, что ты ощущаешь себя совершенно подавленной. Звезды небесные явно поддерживаешь не ты — но
В действительности вся Вселенная находится в безопасности в Божественной руке предержащей. Планеты вращаются вокруг солнц, звезды остаются в небесах, клетки делятся, а эмбрионы превращаются в малышей. Эмбрионы не восклицают: «Я понятия не имею, как это сделать! Я не знаю, как делить клетки!» Эмбриону и не обязательно это знать. Порядок, далеко превосходящий возможности и разумение эмбриона, развивает его как часть естественной схемы.
Любая ситуация, переданная в руки Божии, возвышается до Божественно-праведного порядка.