Читаем Дума про невмирущого полностью

— Перестрiляти б їх — так не варто зчиняти шум, — вголос подумав Андрiй. — Доведеться лишати їх так.

— А через три-чотири години вони по наших слiдах приведуть погоню, зауважив хтось iз товаришiв.

— Тютюном треба посипати все, щоб збити їх а нюху, — вiдповiв йому iнший.

— Дай менi жменю тютюну, а я тобi закурити дам, — засмiявся Антропов, де ж його взяти, того тютюну, щоб ще й на землю сипати. Це тобi не вдома, а в Нiмеччинi. Тут навiть огiрки не по землi стеляться, а по тичках угору ростуть. А ти — тютюн!..

— Побрести рiчкою, щоб вода змила слiди, — запропонував Банников.

— В таку воду забредеш, одразу ж запалення легенiв з нашим здоров'ям схопиш, — заперечили йому.

— А по-моєму, треба виходити на шосе й спробувати впiймати якусь машину, — висловив свою думку Андрiй. — Чесонути б на машинi кiлометрiв з двiстi — тодi нiякi собаки нас не знайдуть.

— Ах, нам уже подали машини, — засмiявся Антропов. — То чого ж ми стоїмо, товаришi? Будь ласка! Займiть свої мiсця! Нас ждуть на снiданок у Берлiнi.

— Гаразд, — повернувся до нього Андрiй. — Який твiй план?

— Пошвидше вибратися з цього курятника на свiже повiтря, — сказав Сашко, — i йти в гори, в лiси, до чорта в зуби, але подалi звiдси.

Вони вийшли з барака, як завжди, вишикувалися в колону по чотири, по боках, напнувши солдатськi шинелi, стали тi, в кого були гвинтiвки. Андрiй, у шинелi гауптфельдфебеля, яка сягала йому лише до колiн, зайняв мiсце попереду, i здалеку нiхто б навiть не подумав, що це йдуть люди, якi вирвалися на волю.

Андрiй повiв товаришiв не через мiст до станцiї, а лiвобiч, через село в гори, де проходило шосе на Кассель. Вони процокали своїми колодками по кривiй брукованiй вуличцi, минаючи будинки з сонними вiкнами i довгi високi сараї, де зiтхала худоба i злякано ворушилася пташня, зачувши якiсь дивнi звуки на нiчнiй вулицi. За селом дорога пiдiймалася на гору. Коли вони добралися до перевалу й озирнулися назад, внизу вже нiчого не було видно там нерухоме, як застигла вулканiчна лава, лежало море чорної пiтьми. В ньому потонуло й село, i барак, i станцiя з її лискучими рейками, i навiть сiра смужка рiки. А тут були гори з темними лiсами i величезне сiре небо над ними. I всi пiшли назустрiч цьому небовi, пiшли, не затримуючись, не озираючись бiльше назад, лише Павлуня Банников стояв ще якусь мить i вдивлявся вниз, туди, де бiля чорної пащеки невидимого тунелю лежала маленька станцiя. Може, вiн шкодував, що кiнчається його дивне кохання, кiнчається, так i не почавшись? Може, хотiлося йому повернутися туди, вниз, знайти вiконечко, за яким спить Теа, i стукнути в нього раз i вдруге. А може, без слiв просив у Теи пробачення за свою холоднiсть, за те, що не подарував дiвчинi навiть посмiшки, жодного ласкавого погляду? Та нi, вiн просив її зрозумiти його. Бо троянди найпишнiше квiтнуть лише на своїй батькiвщинi.

А колона вже цокала десь далеко-далеко, i вiд неї струменiло якесь дивне тепло, i Павлуня пiшов за цим теплом. Вiн наздогнав Андрiя, став поряд з ним i весело спитав:

— Далеко ще додому?

— А ось поминемо ливарний заводик отам у долинцi, тодi перейдемо ще через одну гору, а там i Днiпро, — жартома вiдповiв йому Андрiй,

— Там на заводику полоненi французи й бельгiйцi працюють, — сказав звiдкись з темряви Антропов. — От би їх випустити, та органiзувати добрячий загiн, та вдарити по фашистах з тилу!

— Дивись, щоб вони по тобi не вдарили, — застерiг хтось,

— Лiквiдують як клас, — пiдтримали його.

— I подихати вiльно не дадуть.

— А ви що, на прогулянку вийшли, — глузливо спитав Сашко, — на променад? Свiжим повiтрям дихати?

— Ну для чого, Сашко, здiймати сварку? — спробував, заспокоїти Андрiй. — Ти ж сам розумiєш, що на тiм боцi фронту ми принесли б значно бiльшу користь, нiж тут. Померти можна було давно, ще в таборi. Але ж смерть теж треба завоювати.

— Чув уже нро це, — буркнув Антропов. — Язиками ви всi воюєте, а як дiйде до дiла — нi тпру, нi ну.

Йому нiхто не вiдповiв.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Татуировщик из Освенцима
Татуировщик из Освенцима

Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау.В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю. Однажды в июле 1942 года Лале, заключенный 32407, наносит на руку дрожащей молодой женщине номер 34902. Ее зовут Гита. Несмотря на их тяжелое положение, несмотря на то, что каждый день может стать последним, они влюбляются и вопреки всему верят, что сумеют выжить в этих нечеловеческих условиях. И хотя положение Лале как татуировщика относительно лучше, чем остальных заключенных, но не защищает от жестокости эсэсовцев. Снова и снова рискует он жизнью, чтобы помочь своим товарищам по несчастью и в особенности Гите и ее подругам. Несмотря на постоянную угрозу смерти, Лале и Гита никогда не перестают верить в будущее. И в этом будущем они обязательно будут жить вместе долго и счастливо…

Хезер Моррис

Проза о войне
Боевые асы наркома
Боевые асы наркома

Роман о военном времени, о сложных судьбах и опасной работе неизвестных героев, вошедших в ударный состав «спецназа Берии». Общий тираж книг А. Тамоникова – более 10 миллионов экземпляров. Лето 1943 года. В районе Курска готовится крупная стратегическая операция. Советской контрразведке становится известно, что в наших тылах к этому моменту тайно сформированы бандеровские отряды, которые в ближайшее время активизируют диверсионную работу, чтобы помешать действиям Красной Армии. Группе Максима Шелестова поручено перейти линию фронта и принять меры к разобщению националистической среды. Операция внедрения разработана надежная, однако выживать в реальных боевых условиях каждому участнику группы придется самостоятельно… «Эта серия хороша тем, что в ней проведена верная главная мысль: в НКВД Лаврентия Берии умели верить людям, потому что им умел верить сам нарком. История группы майора Шелестова сходна с реальной историей крупного агента абвера, бывшего штабс-капитана царской армии Нелидова, попавшего на Лубянку в сентябре 1939 года. Тем более вероятными выглядят на фоне истории Нелидова приключения Максима Шелестова и его товарищей, описанные в этом романе». – С. Кремлев Одна из самых популярных серий А. Тамоникова! Романы о судьбе уникального спецподразделения НКВД, подчиненного лично Л. Берии.

Александр Александрович Тамоников

Проза о войне