Вместо того чтобы уподобляться страусу, прячущему голову в песок и притворяющемуся, что ничего плохого не может произойти, гораздо полезнее представить худший сценарий, действительно наихудший возможный сценарий, а затем спросить себя: «Так ли все плохо?»
Именно так я и сделал – заставил себя рассмотреть наихудший сценарий. Я имею в виду, самое ужасное, что могло произойти, учитывая пропасть, на краю которой находилась моя компания. Мой первый анализ предполагал, что худшее – это «падение». То есть мы по-прежнему будем получать инвестиции для поддержания работы компании, но по более низкой оценке, чем раньше. Такое положение значительно ухудшит личную экономику для всех акционеров.
Однако вскоре я понял, что в своих расчетах был слишком мягок к себе и своей компании. Это был вовсе не худший сценарий. Ужаснее всего было бы, если бы мы вообще не получили инвестиций. Если бы это произошло, мы могли бы вскоре оказаться банкротами и все наши сотрудники остались бы без работы, включая меня. Отлично, миссия выполнена! Теперь я сделал первый шаг и представил себе наихудший сценарий из возможных. Следующий шаг – размышление над этой воображаемой реальностью в качестве эксперимента. Если моя компания закроется, что тогда произойдет?
Помимо удара по моему самолюбию из-за того, что я столкнул основанную мною компанию с метафорическим айсбергом, я в скором времени обнаружил, что худший сценарий на самом деле не так уж и плох. В то время мне платили меньше четверти того, что я зарабатывал до основания компании, и я постоянно отказывал рекрутерам, которые предлагали мне новые должности – гораздо более прибыльные, чем та, которую я мог потерять. Точно так же каждому из моих сотрудников пришлось бы согласиться на меньшую зарплату, чтобы дальше работать в компании. Таким образом, в худшем случае все в довольно короткие сроки окажутся где-то в другом месте, зарабатывая каждый месяц больше денег, чем они зарабатывают сейчас. Это то состояние, которого я так боялся?
Сказать, что я хорошо спал в ту ночь, – ничего не сказать. Будучи лишенным сна в течение большей части предыдущей недели, я спал как сурок, и, возможно, впервые моей дочери пришлось будить меня в будний день. Как только я хорошенько отдохнул и туман в голове рассеялся, я оказался в гораздо лучшем состоянии, чтобы решать проблемы своей компании. Вскоре нам удалось выйти из убыточных для нас направлений бизнеса и начать новый раунд инвестиций, который обеспечил нам успех на долгие годы. Как и утверждали стоики, на самом деле именно закон обратного притяжения помог мне извлечь пользу из моего «негативного» мышления.
Одна из постоянных проблем электоральной политики состоит в том, что у политиков на двух-, четырех- или даже шестилетнем избирательном цикле мало причин думать о долгосрочной перспективе. Избиратели, разумеется, интересуются у них: «Что вы сделали для меня за последнее время?», поэтому те придают гораздо большее значение немедленным и видимым действиям и результатам. Поэтому, возможно, не будет ничего удивительного в том, что после многих лет недофинансирования аудит ИТ-инфраструктуры Атланты в январе 2018 года, проведенный по заказу ее новоизбранного мэра Кейши Лэнс Боттомс, обнаружил от 1500 до 2000 уязвимостей, из-за которых системы города оставались открытыми для атак. Однако, даже получив эту информацию, город не мог решить проблему за одну ночь.
И вот, когда новая администрация пыталась улучшить ситуацию, случилась катастрофа. Хакеры воспользовались уязвимостями города и с помощью программ-вымогателей провели успешную атаку, которая подорвала способность правительства Атланты вести бизнес в интернете.
Городским служащим и жителям приходилось неделями заполнять формы от руки и оплачивать счета лично. Полный масштаб ущерба от атаки невозможно было даже оценить в течение нескольких месяцев, но учитывая национальную важность Атланты как экономического и транспортного узла, атака и ее последствия привлекли большое международное внимание по совершенно нелестным причинам.