Думай как великие. Говорим с мыслителями о самом важном

Мой путь в Персию должен был занять больше года, но благодаря настойчивости, выносливости и щедрой оплате услуг перевозчиков я преодолел его намного быстрее – за шесть месяцев. Последний долгий пеший переход по пустыне с торговым караваном едва не окончился гибелью всех участников путешествия – нас накрыла ужасная песчаная буря. С Божьей помощью в последний момент мы нашли укрытие в небольшом оазисе за крупным барханом. Правитель Исфахана принял меня благожелательно и долго расспрашивал о политическом положении и деталях жизни и быта жителей Британии, которую он, разумеется, видел лишь на карте, но знал о том, что этот остров играл теперь важную роль в делах всей западной Европы. Он поинтересовался, как мне удалось столь хорошо выучить сложный арабский язык, как сказать пару несложных фраз по-английски и не хочу ли я принять мусульманскую веру. Ранний ислам был примечателен веротерпимостью, но теперь, после множества войн с Византией отношение к христианам в Халифате стало резко враждебным: во многих эмиратах меня бы теперь казнили только за мою веру. К счастью, Исфахан был спокойным, мирным, процветающим городом. К сожалению, спустя несколько лет его захватят воинственные турки-сельджуки, при которых все изменится, и Авиценна в очередной раз будет вынужден бежать в поисках нового пристанища.

Визирь эмира представил меня Авиценне на следующее утро, во время его занятия с учениками. Тот лишь кивнул головой, позволив занять дальнее место в углу класса. Урок проходил в типичном восточном помещении с красочными персидскими коврами на полу и стенах и горами подушек, на которых вдоль стен с трех сторон зала сидели слушатели. Преподаватель изъяснялся на литературном арабском языке. Выглядел он весьма величественно: среднего роста, но с уверенной горделивой осанкой, ухоженной длиной бородой, в его сорок пять лет лишь слегка тронутой благородной сединой, с приятным бархатистым голосом и большими глубокими карими глазами. На его голове красовалась высокая серебристая чалма, придававшая его облику еще больше значительности. Занятие было посвящено не самому сложному, но, по словам наставника, чрезвычайно важному предмету: соблюдению личной бытовой гигиены каждый день, а также физическим упражнениям для поддержания силы тела и духа. По меркам нашего времени сказанное звучало банально, но по тем временам задаться целью предотвратить болезнь, а не справиться с симптомами само по себе было радикально новой идеей. Мне запомнилась его фраза: «Физическая активность может заменить многие лекарства, но ни одно лекарство не заменит движения». Занятие продлилось около трех часов, до полудня. После этого Авиценне предстояло совершить несколько срочных операций, во время которых ему ассистировали самые опытные ученики.

По моей настоятельной просьбе мне разрешили присутствовать только на последней из них и глядеть на происходящее из дальнего угла зала. Это была самая сложная операция за день. Пожилой больной, которого привезли в школу издалека, страдал от потери зрения из-за катаракты. Как и многое другое в медицине, Авиценна стал делать такие операции первым в истории. Именно отсюда пошли рассказы о том, что он «лечит слепоту». В своих книгах Авиценна впервые дал точное, подробное и правильное описание строения человеческого глаза и его сетчатки. Любая хирургия в Европе того времени была сущим мучением для пациентов: им зажимали челюсти, чтобы заглушить крики: те все ощущали и нередко умирали от болевого шока – это считалось неизбежным злом. Но в школе Авиценны происходила магия: пациенту клали на рот и нос горячий мокрый платок, пропитанный сильным опиумом, после чего тот впадал в забытье. Примерно раз в десять минут ассистент заново окунал платок в сосуд с раствором опиума, едва больной начинал слегка стонать и шевелиться. Во время глазной операции врач вскрыл глаз тончайшим лезвием, а затем прикрепил радужную оболочку на место. Это требовало филигранной работы, рассчитанной до долей миллиметра. Уже через день больному сняли повязку, и его зрение восстановилось полностью.

Наша встреча с величайшим врачом произошла поздно вечером, после пятой молитвы, которую Авиценна, как всегда, совершил с искренним, неподдельным религиозным вдохновением.

Он предложил мне блюдо с фруктами и овощами, сказав, что сейчас, летом, следует питаться легче, нежели зимой, когда из-за холода организму требуется больше энергии. Я спросил его о религии. Он ответил, что религия чрезвычайно полезна. Она учит людей жить дисциплинированно, следуя не прихотям, а строгому распорядку дня, что идет во благо нашему телу. Кроме того, любовь и уважение к Богу – верный образ мысли любого здорового человека. Я выразил восхищение высочайшим мастерством, с которым он провел глазную операцию. Он улыбнулся:

– Врач должен обладать взглядом сокола, ловкостью рук девушки, мудростью змеи и сердцем льва. У человека есть шанс вылечиться от любой болезни. Нет безнадежных больных, есть плохие врачи.

– Что вы назвали бы самым ценным своим качеством?