Думай как великие. Говорим с мыслителями о самом важном

– Главная мечта и цель моей жизни состоит в том, чтобы Италия наконец объединилась. Этого, я уверен, желает и сам Господь. Ведь иначе он не поместил бы главный трон своей Церкви в Риме. Однако уже много веков нашу страну терзают бесконечные междоусобные войны городов и герцогств. Этим пользуются неприятели – и французы, и другие, то и дело отхватывающие себе жирные куски земли на нашем полуострове. Я убежден, что во главе единой Италии должны стоять Рим и Флоренция. Не продажный Милан, не отсталая Сиена, не управляемая чужеземными купцами Венеция, не полуязыческий Неаполь. Только эти два города.

– Кажется, я начинаю понимать. Получается, что ваши гонители Медичи как раз и способны при нынешнем раскладе политики осуществить эту вашу главную мечту?

– Да, и я уповаю на это.

– Правильно ли я понимаю, что вы готовы хоть сейчас поступить к ним в услужение?

– Да, совершенно правильно. Я могу еще принести большую пользу Флоренции.

– В таком случае, пожалуйста, расскажите мне, каким именно образом.

– В течение двадцати лет я был главным политическим советником и у Лоренцо Медичи-старшего, и у клана Борджиа – двух самых сильных, богатых, влиятельных семей Италии, и даже, возможно, всей Европы. За это время у меня было не менее тридцати больших посольских миссий от них ко всем правителям в Италии и даже к королю Франции, который тогда бывал в Неаполе и Милане. Ни одну из этих миссий я не провалил. Хотя, конечно, не всегда достигал всего необходимого.

– Мне известно об этом. Вы упомянули Господа, который должен спасти Италию. Признаться, в ваших устах это звучит неожиданно. Все, кто вас знал, с кем я общался, говорят, что вы равнодушны к вере в Господа. Молитесь в церкви редко, и то лишь для вида. Многим горожанам это не нравится.

– Вера? Ничего не могу сказать о Боге – с ним я не встречался. Но зато я лучше, чем кто-либо, знаю отцов церкви. У каждого из последних римских пап было по десятку детей и гарем из любовниц. Кардиналы тоже – святоши лишь напоказ. Торгуют индульгенциями и должностями, берут взятки золотом, дают взятки золотом, живут в роскоши, предаются разврату и каждый день – чревоугодию. Все это я бесчисленное количество раз наблюдал своими глазами. А их гордыня просто безгранична. Глядя на таких служителей Господа, как вы мне прикажете верить в нашу церковь?

– Ну, лично я в таких случаях говорю, что есть огромная разница между учением Иисуса и святых первооснователей Церкви и недостойным поведением отдельных служителей современной католической церкви, в том числе, возможно, даже самого высокого ранга. Но давайте ближе к нашему с вами делу. Я нашел любопытную деталь в вашем личном досье, синьор Макиавелли. Еще при Борджиа вас обвинили в крупной растрате денег из казны. Если бы не личное заступничество правителя, вы уже тогда оказались бы в тюрьме, и даже, возможно, на эшафоте.

– Да, эта растрата имела место. Но я в ней не виноват.

– Объясните подробнее.

– Я отвечал за крупные хозяйственные дела в городе. Мне поручили внутреннее оформление Палаццо Веккьо, прекрасного дворца на центральной площади. Я хотел, чтобы оно было особенным, необыкновенным. Мне пришла в голову идея предложить эту задачу двум нашим знаменитым художникам: Леонардо и молодому мастеру по имени Микеланджело. По моему замыслу, как бы соревнуясь, они должны были расписать противоположные стены главного зала дворца. Сколько же раз я горько пожалел об этом. Они были невыносимы: изводили друг друга так, что, казалось, готовы убить. В итоге пришлось сделать так, чтобы они работали по очереди, и дело шло крайне медленно. Наконец оба создали прекрасные эскизы, которым рукоплескал весь город. Но когда Леонардо стал наносить краски, он что-то не рассчитал с составом, и все его полотно просто стекло вниз. Он отказался продолжить работу и ушел, не вернув денег. Микеланджело же был неожиданно срочно вызван в Рим умиравшим папой Юлием, чтобы создать для него роскошную мраморную гробницу. Из Рима он так и не вернулся. В конце концов получилось, что я напрасно извел кучу казенных денег на этих двоих, да еще и потратил больше года времени, а зал Палаццо так не был расписан, и меня едва не сделали крайним.

– По-своему забавная история. Но вернемся все же к тому, с чего мы начали. Вы сами – убежденный прагматик, и понимаете, что государь воспользуется вами только если в том будет польза лично для него и для всей большой семьи Медичи. Я бы хотел знать, чем именно вы можете быть полезны.

Макиавелли посмотрел на меня пронизывающим взглядом. Мне кажется, хоть я и мог показаться ему лучом надежды, он невзлюбил меня с первой секунды. Впрочем, эмоции для него ничего не значили.

– На основании громадного практического опыта и теоретических построений я создал стройную и логичную концепцию управления государством. Полагаю, эти мои знания могли бы помочь правителю во многих сложных ситуациях, то и дело возникающих. Я хочу вложить государю в руку острое оружие, с которым он уничтожит врагов и объединит Италию.