Думать чувства. Избранное

Бывало, слёзы так и топят воротник пальто, это неприятно – мокрая открытая шея.

Виновато улыбаешься прохожим, типа бриз, холодный ветер, океан, чувствительность слизистых, и красота такая, ну, вы знаете. И они подыгрывают, хорошие люди.

Я начинаю всё обесценивать.

Всех участников моей жизни (большинство из них без имён, без лиц, без голосов, их не поможет найти ни одна легендарная команда супергероев и не одна социальная сеть, даже из будущего, может, только «Одноклассники»), их слова, их образ мыслей и философию, принадлежащих им животных, их отпуска и любимую музыку, их нужды и требования, их громкое дыхание и их кукую бы то ни было для меня значимость.

Обесцениваю свои тоску и одиночество. Когда так, что начинают свистать углы и щели в окнах, и я – уже умирающий от туберкулёза, не меньше, в комнате для обездоленных. С закончившейся свечкой, под коротким одеялом.

Обесцениваю молчащих и кричащих.

Обесцениваю присутствующих и покинувших.

Обесцениваю реальных и контекстуальных.

Обесцениваю пользователей и добродетелей.

Обесцениваю сосущих и выплёвывающих.

Обесцениваю пройденное и грядущее.

Обесцениваю эго и вселенское.

Обесцениваю страх и сжатый кулак.

Обесцениваю бессознательное и не верю в со-.

Всё тем же топчущимся на берегу ботинком и маленькой уставшей головой.

Обесцениваю, чтобы себя успокоить, ощупать.

Потому что, если этого нет или почти нет, с этим нельзя быть спутанным.

Вот так ты вычёркиваешь всё мироздание, мелком Шрёдингера.

Ты христианин.

Это твой путь к принятию.

Он просто очень свой, как у России.

Ты больше не спрашиваешь, почему вода шумит.

А шумишь вместе с нею.

Выводя растворяющееся на исчезающих глазах пяткой зияющие круги

В гармонии временного отсутствия.

Фил. Часть 1

Интересно чувствовать, как ты начинаешь терять фиксацию на понятиях и явлениях, которые когда-то казались незыблемыми или просто притягательными и важными.

На событиях, которые ты окрестил решающими. На людях, в чьи уста были вложены самые глубокие мысли. На собственных, подхваченных всё ещё сморкающимся рассудком после затяжного гриппа манящих, внедряющихся, разрушающих основы, не дающих расслабить то, что уже научился, было, расслаблять, ценностях. Всё чужое, но не опасное, если есть иммунитет.

А у тебя пока в качестве защиты – размашистая волна руками под внутреннее сухое техно. Ой, было техно, теперь хаус.

С пальца не так уж легко стряхивается, висит «успех».

Видится, что «успех» способствует развитию расстройства пищевого поведения

Съел первую конфетку, вкусно.

Хочется следующую, побольше, в другой, а ещё лучше – странной упаковке

И чтобы, желательно, все её съесть хотели, а ешь ты.

Ешь и уже фантазируешь о следующей.

В этой зарисовке я максимум хочу быть тарелочкой для тех самых конфет, чтобы наблюдать с удобного ракурса и делать выводы.

Страшно же, ведь можем повторить.

Общество достижений располагает, и на одной ступени у тебя ножка будет еле помещаться, а на другой ты уже сможешь неплохо и комфортно припарковаться, щурясь от пресловутых недремлющих затворов.

«Чистый» андеграунд же уничтожен собственным величием

И телефоном в каждом мимо проходящем кармане.

Оставшийся – это когда ты вроде вне игры по собственному желанию, но категории эти признаёшь, и в любой момент может вмешаться какой-нибудь Дядя, чтобы помочь.

Не так мрачно, но всё же не те криво напечатанные на машинке с переклеенными поверх опечаток буквами из газет крики самиздата.

Всему своё время и место, просто так, решил вспомнить.

Так что я не выбираю полюса, выбираю оставаться человеком ищущим, человеком идущим, человеком мыслящим, человеком создающим.

Поток.

От него не зависит, упадёт ли в него потерявшийся оленёнок, метеорит, если он просто станет частью чего-то большего.

Всё на уровне момента, экспрессии, а в забетонированных смыслах много мыслительных загустений и повиновения природы придуманному.

Чистое творчество и художник, не оценивающий свои приобретения через лупу материального, существующий поодаль от него, в спокойном невмешательстве, возвышаясь только над собственным эго, требующем шума голосов, подсчитываемых голосов.

Если всё-таки говорить про функциональное участие во внешнем, то здесь не повезло. Моя природа не даёт окончательно отсоединиться от всеобщей раздающей розетки. Я не могу, как с Тео, что-то внутри не позволяет «паразитировать» на теле другого стремящегося.

Так что пробую, чтобы каждый «я» отвечал за свой сектор.

Целостность, она в налаженном круговороте взаимосвязи разного друг с другом. Ради цели – быть в движении. Быть на расстоянии и в центре. Быть уверенным и меняющимся. Погружаться снова и снова в сомнения и чувства – выходить дымящимся, чистым, распутанным.

Остывать в потоке, смывающем стремительность и силу нажатия внешнего кулака. Обнажающем суть. Являя собой предназначение.

Без совершенства,

Не зафиксировать.

Мчится.

Устали

Дикаря можно причесать, приучить к туалету с лёгкой фоновой музыкой

Посвящать грамоте шаг за шагом