Думер

— Ты… — на секунду она обомлела и не нашла слов, чтобы ответить, только стукнула кулачком по столу. — Чтоб ты знал, я этих медведевских второй месяц в разработке держу! — зашипела она, нависнув надо мной еще сильнее. Виду приоткрывалась упирающаяся в рубашку грудь. — Они таких как ты либо назад возвращают, либо в дурку отправляют. Ты пока что первый живой свидетель! И судьба твоя, знаешь ли, очень шаткая.

— Значит, ты там что — то в разработке… держишь, а своим же все с рук спускаешь. Говорю же, соучастница.

На самом деле мне просто хотелось отыграться за опера. Я искренне не мог понять, как можно с такими людьми вместе работать и оставаться нормальным человеком.

— Чтоб ты знал, они всех крышуют! — злобно проговорила она, сжав руки в кулаки. — Везде на короткой ноге. Как ты не поймешь, что от меня вообще мало что зависит? Мой профиль — серийники. Мне в это вообще лезть нельзя.

— Тогда я подытожу, если ты не против: вместо того, чтобы искать серийников, ты копаешь против своих коллег. И мне ничего не мешает сдать им тебя, рассказав, что ты хочешь посадить Медведевых.

— Рискни, — развела руками она. — Давай — давай, посмотрим, кому они поверят. Только про самих Медведевых я не говорила. Попробуй еще этих аристократов засади. Ими уже другие люди займутся, если доказательная база будет.

Я старался реагировать быстро, не дать ей возможности заметить, что в чем — то сомневаюсь. В то же время звучало все намного более разумно, чем у опера. Могла ли следователь врать? Легко, по любому пункту. Но посмотрим правде в глаза — в ее обществе мне находиться куда более приятно, чем у упырей — оперов.

— Ладно, — выдержав паузу, ответил я. — Мне кажется, наше общение несколько не заладилось. Предлагаю попробовать сначала.

— Разумно, — не долго думая, согласилась она.

— Я Артем, но друзья зовут меня Думером.

— Буду звать Артемом, — едва заметно кивнула она.

— Не хочешь быть моим другом?

— А мы уже на «ты»?

— Ты первая начала, — пожал плечами я. — Из чего я делаю вывод, что тебе так комфортнее.

— Давай не будем отклоняться от темы, а то придется пробовать в третий раз.

— Ну а почему бы и нет? Я готов делать это столько раз, сколько ты захочешь.

— Ловлю на слове. А теперь, Артем, с чувством, толком, расстановкой о медведевских. — Она замолчала и, заметив на себе мой долгий взгляд, добавила: — Пожалуйста.

Я заговорил. Рассказывать все в деталях, разумеется, пока было рано. Дал общие наметки, сказал, что могу показать место, что знаю внутренний распорядок и могу опознать некоторых представителей банды. Не преминул добавить, что это также касается оперуполномоченного этажом ниже и некоторых других фигурантов из смежных структур.

— Это к делу не относится, — тут же вмешалась Елена. — Продолжай.

— В общих чертах — пока хватит, — заявил я.

— Что значит «пока»?

— Теперь твоя очередь, Лен.

— Допрос веду я, — возразила она.

— Не. Допрос вел оперуполномоченный какой — то там. А с тобой у нас беседа на равных. И я это говорю не с целью, чтобы тебя задеть или шантажировать. Я искренне считаю, что так будет продуктивнее.

— Ты вообще — то все еще задержанный. Имей в виду, все может сорваться, если ты заставишь меня усомниться в твоей…

— Не заставлю, — прервал ее я. — Тебе все понравится, обещаю. Для начала расскажи мне, почему ты не как все. Почему рискуешь, почему идешь против течения. При этом, пожалуйста, не используй слова «справедливость», «мораль», «долг», «зов сердца» и прочее. Потому что мне нужна правда.

Елена помолчала, немного забегала глазками.

— Не могу, — честно призналась она. — Не сейчас, во всяком случае. Прости.

Я ей верил. Можно придумать сколь угодно много поводов — от государственного шпионажа до банального желания подняться по карьерной лестнице, втоптав в грязь целое отделение. Вместо этого она решила не сочинять лишнего.

— Принимается, — кивнул я. — Как прослушиваешь их? Как обо мне узнала?

— Они Светке позвонили, — сходу ответила она. — В архив базы данных, чтобы искать твое имя. Светка обратно не дозвонилась, занято было, попала на меня.

— И что Светка?

— Ничего. То есть — вообще ничего не нашла. На Думского Артема Николаевича.

Она сказала это, глядя мне в глаза. Никуда предварительно не заглядывала.

— Хорошая у тебя память, — признал я. — Но как это к делу относится?

— Два дня назад нам уже делали такой запрос. Оперативному отделу, если точнее. Я когда к ним в кабинет заходила, видела записку. То же самое было — искали твои данные по чьей — то просьбе.

— Что — то не верится в столь хорошую память, Лен. — Я сложил руки на груди и откинулся к спинке стула.

В ответ она лишь рассмеялась.

— А ты еще не в курсе, да? Я талант. У меня идеальная фотографическая память.

Глава 20

— Совсем — совсем идеальная? Ты прям все помнишь?

— Все, что хотя бы раз увидела.

— И у тебя это все в голове умещается? — с сомнением спросил я, поглядывая на ее голову сбоку. В волосах торчал карандаш, поддерживающий копну волос.

— Это как очень длинный диафильм. Я могу в любой момент отмотать его, найти нужный кадр. Изучить подробнее.