Думер

— Можешь думать все что угодно. Если будешь следовать моим советам — получишь результат. Решишь делать иначе — быстро пожалеешь.

— Ты говоришь загадками. Что тебе от меня надо?

— Очень многое. Но сейчас — стой неподвижно, если хочешь жить.

Мне это не нравилось. Разум подсказывал довериться неизвестному Атласу, как единственному, кто понимает больше остальных. Но возвращать меня домой он не собирается — уже странно. К тому же интуиция кричала не вестись на красивые слова. Разве что — информация. Информация — это очень полезно.

— Чего хотят эти Санитары? — не унимался я.

— Ничего хорошего. Пока ты не узнаешь, кто они, все равно ничего не поймешь.

— То есть говорить не хочешь.

— Если я расскажу все и сразу, это может пошатнуть твою психику. Или заставит тебя сделать отчаянные, ошибочные поступки. И это мягко говоря. Сейчас не время для длинных историй. Ты будешь знать столько, сколько я посчитаю нужным, и делать будешь то…

— Что захочу, — оборвал его я и приготовился открыть дверцу будки.

Что во мне играло, подростковое бунтарство? Нет, нечто большее. Таинственный Атлас не решался поговорить с глазу на глаз, не хотел явить себя и не хотел отвечать на нужные мне вопросы. Все это — в высшей степени игра не на равных. Даже если он действительно был другом или коллегой отца, то должен был знать, что меня сложно заставить идти у кого — то на поводу.

Таксофон я не покинул, лишь прислонил руку к стеклу. Хотел таким образом проверить, видит ли меня Атлас на самом деле.

— Не открывай, — напряженно сказал он.

Значит, видит.

— Не открою, если условия будут моими.

— Они таковыми не будут.

Все это время, что рука была прислонена к стеклу, я чувствовал приятный холод. Сперва свалил это на постепенно затихающий дождь, а потом…

Стекло пошло трещинками синего цвета. Моя ладонь словно питалась магической энергией, я чувствовал необъятный прилив сил. Словно сама будка, само стекло содержали в себе акрий, чего быть на самом деле не могло. Но трещинки разрастались, Атлас что — то угрожающе кричал в трубку, но я уже не слышал.

Перед глазами вновь полыхнуло синее марево, и на сей раз я увидел себя в отражении стекла. Глаза натурально сияли синим цветом, и не просто сияли, из них шел синеватый пар.

— Повторяю, убери руку, иначе… — донеслось из трубки.

Трещинки на стекле ускорили рост. Пространство взорвалось мириадой звуков и тресков. Стекло, как и вся будка, в пару мгновений разлетелась по округе. Меня не задело — получалось, что будка словно взорвалась изнутри.

Санитары попадали, приняв осколки. По асфальту запрыгала стеклянная крошка, загрохотал металлический телефонный аппарат.

А я даже не дрогнул. Страха не было. Зато было жуткое любопытство — и к тому, как отреагирует Атлас, и, конечно же, к Санитарам… Парочка из них отделалась весьма легко, в их стороне удар на себя приняли стоящие перед ними.

Легкий, но уверенный взмах руки — и оба отлетают к стене, не успев оправиться от ударной волны. Рядом арка: вероятно, ведет во внутренний двор здания библиотеки. Самое то, чтобы выяснить с так называемыми Санитарами все сложившиеся разногласия.

Подошел к тем двум, что только что ударились об стену. Взялся руками за шивороты пальто и потащил тела в арку. Один из них заливался кашлем, другой пытался сопротивляться, но как — то слабенько — по ощущениям, получил сотрясение. Обогнув символическую арку, прислонил тела к внутренней стене. Подумал вернуться и прихватить с земли какой — нибудь кусок стекла для устрашения, да только зная Санитаров — подкрепление может появиться в любую секунду. Лучше не отсвечивать.

Крутилась еще в голове мысль, что Атлас, коли действительно пообещал отцу мне помочь, скоро приедет.

— Поговорим? — я дал пощечину заливающемуся кашлем санитару, параллельно обыскивая карманы. Пусто. Лишь в нагрудном носовой платок. — Назовите хоть одну причину сохранить вам жизнь.

Ноль эмоций. Что один, что другой — явно страдали, едва слышно пыхтели, но никак не реагировали. Даже не смотрели на меня. Что ж, пришлось прописать им пинок в грудь, оба залились кашлем, но и только лишь. И когда пинал второго, нога нащупала что — то у него в области груди. Прислонил руку… Хм, похоже на пистолет.

В этот момент в арке появился хромающий санитар — тоже с оружием в руке. Я едва успел пригнуться, когда зеленый луч осветил окрестности. Выстрел пришелся в санитара, которого я только что обыскивал, в ответ я направил волну энергии, и выстрелившего отбросило далеко, до самой реки.

Вот только вместо двух санитаров передо мной лежал теперь только один. Тот, которого пронзил луч, превратился в марево зеленого дыма. Секундой ранее его тело взорвалось, вызвав громкий хлопок. И это странно — я помнил, что продавщицу из табачного ларька выстрел просто «вырубил», а тут… прямо как с тем курьером.

— Будешь следующим, если не начнешь говорить, — сказал я оставшемуся санитару, дернув его за галстук.