Dung beetles

— Я уж думал не дождусь! — Засмеявшись перебил ее Олег. — Национальность, это не конкурентное преимущество, а повод! Без разницы кто ты: русский, грузин, эвенк, чеченец, мордвин или нанаец, нельзя заставить остальной мир любить тебя и слушаться. Вернее не так. — Осек он сам себя. — Заставить можно, но не на долго. В этом можно только убедить! Будь ты хоть чукча, не ограничивайся выращиванием самых лучших оленей, пусть это и признает весь мир — это не предел. — Олег взмахнул рукой, как бы подчеркивая простоту озвучиваемого решения. — Напиши стихи, например, которые будут учить в школах всего мира, прославь этим свою нацию, и тогда все скажут: чукчи — великая нация, раз они смогли воспитать в рамках своей истории и своих обычаев такого поэта. — Олег замолчал, ожидая реакции Лены, но она молчала и ему пришлось продолжать. — А все остальное, не больше чем «ребята с нашего двора»: один прыщавый, второй в футбол хорошо играет, третий хулиган и разгильдяй. При это доподлинно неизвестно, кто из кого вырастет, отличник может стать алкоголиком, а хулиган прекрасным ученым. — Олег снова замолчал.

— Вот-вот. — Снова подхватил инициативу Виктор. — Все за них болеем, от Сахалина до Питера, а они опять на чемпионат мира по футболу не попали!

— Кавказ тоже вЭсь бАлЭл! — Обернулся к компании Артём. — И тожЭ расстроЭн! Вах! — Он пародийно поднял левую руку.

— Что я тебе говорил. — Шепнула Вика на ухо Ларисе и взглядом показал на Лену — девушка молчала и Лариса уже хотела согласиться с ней, но Лена вовсе не была намерена так просто сдаваться.

— Возможно они, когда им от тебя что-то нужно или речь идет о мелочах, и замечательные ребята, но стоит повернуться спиной или хоть на мгновение утратить бдительность, тут же вскроется вся их гнилая сущность! — Выпалила она.

— Ого, как на митинге! — Подстегнул ее Олег не понимая куда она клонит.

— При чем здесь митинг! Взять тех же евреев…

— Не надо меня брать. — Приподняла голову над сиденьями Вика. Лена тут же сбилась. — Будем знакомы. — Успешно скрывая смех продолжила Вика. — Виктория Семеновна Шлемович. В школе меня все «Шельмович» называли. — Лена потупилась. — Да расслабься ты, я на эту тему не запариваюсь. — Вика пересела к ней и примирительно положила руку на плечо.

— Прости, я не знала. — Зачем-то извинилась Лена. Вика рассмеялась.

— Да не за что здесь извиняться! — Окончательно сбитая с толку Лена замолчала, чем неприминул воспользоваться Олег.

— Именно не за что. Евреев вообще надо под микроскопом изучать. Разбирать до последнего гена и изучать. Второй нации, с такими организаторскими способностями лично я не встречал.

— Туцэя. — Артём снова повернулся к спорщикам. — Туцэя. Прикольные ребята, на китайцев похожи, любого еврея по этой части за пояс заткнут.

— И наш Шен туцэец? — Удивленно спросил Олег.

— Да. — Просто ответил Артём. — Я думал ты знаешь.

— Откуда? Я слово-то это от тебя первый раз слышу.

— Вот те раз! — Со смехом удивился Артём, но тут же вернулся к прежней теме и повернулся к Лене. — Евреи расчетливы, запасливы, и очень быстро считают.

— Да и вообще талантливая нация. — Вставил Витёк.

— Именно. — Согласился Артём. — А тот имидж, который вокруг них сложился, по моему разумению, не больше чем зависть.

— Но… — Попыталась встрять Лена.

— Но они не воины. — Не дал себя перебить Артём. — А «не воины» и «запасливы», никак не сочетающиеся в жестоком прошлом понятия. В результате имеем то, что имеем — тысячи лет все хотели их уничтожить, под разными предлогами, так как у них тупо было что отобрать. А история пишется кем? — Артём посмотрел на Лену, ожидая от нее ответа.

— Победителями. — Согласно кивнула девушка.

— Именно. А какому победителю захочется написать, что он банально все отобрал у не сопротивляющегося противника? Никакому. В такой победе нет славы, а вот если он боролся с всемирным злом, совсем другое дело: громкая победа, почести и слава, литавры и место в истории.

— Дальше куда? — Позвал Артёма Андрей.

— Темыч по своему обыкновению глубоко залез. — Принял эстафету Виктор. — Я так глубоко не полезу. Вторая Мировая, те же гнобимые и всеми обижаемые евреи, хоть и не воины, так же шли на фронт и так же погибали, рядом с грузинами, русскими, нанайцами, чеченами, армянами, белорусами, молдаванами и прочими. И так же делились последним глотком и последней коркой, так же вынося раненых и не спрашивая, какой они национальности.

— А… — Наконец приняла участие в разговоре Лариса.

— Откуда? — Перебил ее Олег.

— Да.

— А как еще кучке политиканов, растащивших на куски огромную страну, было удержать ее от обратного процесса? — Лариса задумалась, Лена молчала разглядывая что-то за окном, Олег принял это за капитуляцию и довольно откинулся на спинку сиденья.

— Не может быть все настолько просто. — Наконец сказала Лена.

— Это далеко не так просто. — К компании снова повернулся Артём. — Но именно национальный клин самый действенный. Когда его вбили, и все расползлось по швам, вбивавшие сами испугались творения рук своих, но было поздно.

— Ты так говоришь, словно там был. — Усмехнулась Лариса.