Дурак космического масштаба

– Смелый вопрос, – улыбнулся Проводящий. – Я бы даже сказал – слишком смелый. – В глазах его заплясали смешинки. – Отчего ты решил, что Проводящие эйи будут помогать регулярным войскам Империи?

– Ни от чего, – ответил я, тоже улыбаясь. – Разве что какие-нибудь линии повлияли. Общегуманистические.

Я прочел вчера, что эйниты не разделяют расы и культуры. Для них любой мыслящий – человек.

– Ты необычный солдат, Агжей. Нужно поговорить о тебе с другими членами общины.

Я услышал шумный вдох и поднял глаза на амео Трэама. (Амео, кажется, означало «сын брата».) «Сын» был бледен и время от времени судорожно сглатывал. Парень слишком близко стоял, чтобы не касаться меня своими переразвитыми чувствами. Я был для него ходячим кладбищем жутких впечатлений.

Старик тоже повернул голову и посмотрел на амео.

– Надеюсь, один спецоновец не способен испугать всех членов вашей общины? – спросил я весело. – Тем более – один и без оружия.

– Думаю, двоих-троих непугливых найдем, – подыграл мне старик.

Он встал.

– Трэи, покажи нашему гостю внутренний храм. Я должен оставить вас ненадолго.

Трэам, уже зеленовато-желтый, проблеял что-то нечленораздельное.

Я стоя проводил старого и повернулся к молодому, пойдем, мол.

Тот открыл рот, но звуков не получилось. Со второй попытки что-то сказать, амео Трэам подавился воздухом, закашлялся до слез, а когда я шагнул к нему, чтобы хлопнуть по спине – едва не кинулся прочь.

Я поднял ладони, показывая, что безоружен и вообще не хочу ничего плохого.

– Что же во мне такого страшного?

– Не в… вас, – выдавил парень. Тыкать мне, как у них принято, он не мог осмелиться. – В-вокруг…

Трэам сделал неопределенный жест, словно мух отгонял. – Ясно, – развеселился я. – Вокруг летают прозрачные зубастые птицы. Теперь понятно, почему в меня стреляли вчера с пятисот метров. В упор – боятся.

– В-вы знаете?! – спросил парень потрясенно. – В-вы… – он замолчал, уставившись на меня круглыми от ужаса и «битых» генов глазами.

Я пожал плечами и пошел по узенькой дорожке к храму. (Гулять по саду, пугая детей и женщин, не хотелось.) Трэам сопел и кашлял сзади.

Под сенью храма было прохладнее, чем в беседке. Хорошо, что мы сюда зашли. Пока я ждал, когда зрение адаптируется к полутьме, запульсировало в плече. Включил было связь, но пульсация оборвалась. Вызов не проходит, или Мерис сбросил? Сам я связываться не стал. Сказать-то еще нечего.

Оглянулся на амео. Скорее всего, он – «сын всей общины», что-то об этом я вскользь читал вчера.

– Трэам, а мне ты тоже сын? – решил пошутить я.

– Т-тоже, – запинаясь, пробормотал он.

– Тогда почему мы на «вы»? Называй меня Агжей, если уж вы все тут в курсе. – Я коснулся рукой черной стены храма. – Камень?

– Л-лава.

– А линии чем рисовали?

– П-парфорум м-магнум.

– Это что?

– С-сплав такой.

Постепенно парень перестал заикаться и начал мне потихоньку рассказывать, как обустроен храм. Спрашивать я умел.

Однако особенно поговорить нам не дали – загорелся рассеянный свет, и вошли четверо в светлых, развевающихся одеждах (туники и плащи?). Двое мужчин – на вид среднего возраста, две женщины. Одна из женщин – совсем молодая, вторая – постарше. Мой старец не вернулся. Похоже, по причине невысокого ранга. И мимика у него была простоватая, и держался не напыщенно. У явившихся сейчас физиономии казались залитыми бетоном.

– Забот вам не от солнца, – нашелся я, вспомнив древнее, вроде экзотианское, приветствие.

Одна из женщин тоже поздоровалась.

– Вайе, Танати матум.

Я такого «здрасьте» раньше не слышал.

– Ты прошел внутренний храм и хотел использовать мудрость эйи? – спросил самый старший на вид из мужчин, лысоватый и тонкогубый.

– Я хотел понять, возможно ли это, – парировал я. – И пришел спросить об этом тебя.

Видно, я брякнул что-то не то, потому что все четверо на миг оторопели. Более зрелая женщина посмотрела на второго мужчину. Тот скорчил гримасу.

Тонкогубый, сохраняя невозмутимость, пожевал задумчиво.

– Ну что ж, – сказал он. – В конце концов, решать не нам.

– Ты не мог бы снять это? – спросила самая молодая женщина, указывая на мою грудь.

Мне что, предлагали раздеться?

Я пожал плечами и стянул форменную рубашку. Под рубашкой скрывалось переплетение проводов и пластин – самый легкий электромагнитный доспех из имеющихся у нас на корабле.

Женщина с интересом разглядывала меня и улыбалась, на щеках у нее появились смешные ямочки. Я тоже ей улыбнулся.

– Нужно убрать вот это, – уточнила она, загораясь румянцем.

На этот раз Проводящая точно указала на фемопластину доспеха.

Я, улыбаясь, отключил электромагнитное поле и снял доспех. Положил его рядом. Повинуясь взгляду золотистых глаз, добавил туда же браслет спецсвязи. Раздеваться, когда на тебя смотрят с восхищением – довольно приятно. Хоть я и остался совсем без защиты.

– Хорошо, – сказала старшая.

Двое мужчин изучали меня так, словно сомневались в чем-то. Им мой торс – без надобности, и, наверное, в их глазах «хорошо» я не заслужил.

– Нужны еще четверо, – сказал самый старший.

– Четверо, – как эхо повторила младшая женщина.

– В круг? – неприятно удивился второй. – Ты полагаешь взять ЕГО в круг?