Дураки, дороги и другие особенности национального вождения

Мы встретились впервые, а до этого от самого Сан-Франциско Андрей чуть ли не каждый вечер мне звонил, узнав номер моего мобильного на сайте автопробега. Мы разговаривали о многом. Но главной темой все же был криминальный российский рынок секонд-хенда. А Кузнецов как раз руководил канадско-американской фирмой по его продаже по всему миру. И российский рынок занимал в его бизнесе ничтожную часть. Я знал, что он с компаньонами собирается приехать в Баффало из Торонто, где они обитали, чтобы со мной встретиться. Но такое...

Оправившись от удара, я спросил его, зная, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке:

– И что я должен за него сделать?

– Да ничего. Это вас ни к чему не обязывает. Мы просто хотим дружить с лучшим автомобильным журналистом России.

– А с чего вы взяли, что я лучший?

– Я позвонил своим друзьям в Россию и спросил: кто? Они назвали вас. Главная наша цель – рассказать российскому покупателю и властям о том, как можно избавиться от насквозь криминального вторичного рынка автомобилей, который существует в России.

– Андрей, это моя работа, дай мне информацию, и я расскажу об этом всей стране без всякого «Лексуса», еще и спасибо тебе скажу.

Как потом выяснилось, мой «Лексус» был четырехлеткой с пробегом 70 000 миль (110 000 км) и был куплен Кузнецовым на аукционе за 14 000 долларов, потому что у него слегка была побита градом крыша – мне на это было наплевать. Белый кожаный салон, отделка салона и руля под дерево, абсолютная бесшумность, американская мягкость подвесок, все активные системы безопасности и аудиосистема для гурманов «Марк Левинсон», погружающая в нирвану. Я заплатил за растаможку и доставку 10 000 долларов, я «промыл» его компьютерные американские мозги с галлонов и миль на литры и километры, закачал в навигатор российские карты – и!..

Заплатил еще 15 000 рублей ежегодного транспортного налога, 50 000 рублей – КАСКО и 30 000 рублей за зимнюю резину – ох-х!

Но с ноября 2006 года я стал жить как будто в другом измерении. И дело не в том, что меня пропускали другие автомобили – любые – мгновенно и безропотно: мне это не льстило. Наоборот – я стал получать гораздо большее, чем на других машинах, удовольствие самому пропускать. Главное – меня со страшной силой стало тянуть за руль. Каждый день, в любую погоду. Я любовно назвал его «Крокодильчиком». И не потому, что он большой. Америка в кругосветке потрясла меня своими «крокодильими» дорожными знаками, которых больше нигде в мире я не видел, да и самими крокодилами, переползающими дорогу, одного из которых мне довелось переехать. (Глава «Кругосветка-2».)

Мы прожили вместе, душа в душу, три года. Доездились до 160 000 километров. И не сказать, что проблем не было: и я его пару раз стукал, и он пару раз отказывался ехать – то тормозной цилиндр заклинило, то втулки подвески застучали и потребовали замены. Но продал я его другу в идеальном состоянии – до сих пор благодарит.

А мне со страшной силой в моем наступившем пенсионном возрасте захотелось новый автомобиль: не заслужил, что ли? А какой автомобиль можно хотеть после «Лексуса»? Только «Лексус». Но только новый «Лексус»!.. Таких денег у меня не было. Но однажды, блуждая по американским аукционным сайтам, я ЕГО увидел! Практически новье: два года от роду, 12 000 миль пробега, серебристый «GS-300» из Массачусетса – 27 200 долларов! Состояние по стобалльной шкале – 93 балла! Ни царапинки, ни единого дефекта – американские истории автомобилей, если они есть, никогда не врут. Что за сумасшедший его уценил в два раза! Ведь новый он стоит за 60 000 долларов. А он практически новый, может, деньги срочно понадобились? Бывает.

Короче, выскреб все сусеки, перевел чуть большую сумму (так положено) до аукциона, купил, американские друзья переправили его в Финляндию, поставили на склад, год он у меня там отстаивался, пока не стал трехлеткой (чтобы лишние 5000 долларов за растаможку не платить), и в июле 2009 года я самолично пригнал его в Москву – в 40 000 баксов обошелся мне этот красавец. Если бы не наш вице-президент, очень заботящийся об отечественном автопроме и именно в это время повысивший пошлины, уложился бы я в 36 000 долларов. Зову я его опять «Ласточкой», как и самый первый свой автомобиль.

Каждая поездка – полет души. И тела. Проблема одна – не хочется из-за руля выходить. Когда мне плохо: то ли защитить очередную жертву произвола не удалось, то ли с Машуней поцапался из-за ерунды, то ли власть очередной дурацкий ход сделала, а хуже – вообще ничего не делает, – стоит мне сесть в мою «Ласточку», тронуть педаль газа, защелкнуть уютный ремень, в голове из-под вороха неприятностей обязательно выбирается на свет божий одна и та же мысль: «Жизнь удалась!»

«МОСКВИЧ» И «ГОРБАТЫЙ» – РОДНЫЕ БРАТЬЯ