Дурдом на выезде

— Ха! Она уже даже забыла! Вспомни, что ты обычная женщина. Будь естественней. Имидж, который ты себе создала, никуда не годится. У тебя же совсем нет недостатков. Даже враги наши к тебе поостыли. А что с тобой сделаешь? Хоть к лику святых тебя причисляй.

В общем, Горохов опять ее огорошил. Давненько с Александрой не бывало такого. Она долго прокручивала в памяти их разговор и выхода не находила.

«Как я могу себя изменить? — гадала она. — И зачем? Я себе нравлюсь».

Возникла потребность с ним посоветоваться. Ася помчалась к Горохову и застала его за телефонным разговором, который ее ошеломил. Она без стука влетела в его номер и остолбенела. Он сидел с трубкой в руках и у кого-то озабоченно интересовался… здоровьем Маргариты Семеновны Савиновой.

Он был так поглощен своим разговором, что не заметил прихода Аси. А она не стала себя обнаруживать, повернулась на каблучках и на ватных ногах вышла из номера. Но далеко уйти не смогла. Вернулась к себе, рухнула на кровать и заплакала.

Плакала просто так, без всякой причины. В голове то ли пульс, то ли мысль: «Он меня обманул!»

Жизнь, которой минуту назад Ася была совершенно довольна, показалась невыносимой. К чему эта вся суета, если нет рядом Горохова?

«А его уже нет, — осознала она. — И не было никогда. Он меня обманул, хоть и не обещал ничего».

В глубинах души зрел протест в форме вопроса: «До каких пор мужчины будут пользоваться нами, слабыми женщинами?»

Ответ содержался в самом вопросе: до тех пор, пока будете слабыми. Однако Ася ответа совсем не нашла. Она горевала и хотела еще и еще горевать.

Забыв о бдительности, точнее, на бдительность наплевав, она позвонила в ресторан:

— Пожалуйста, в номер бутылочку виски.

— Да, госпожа Ушакова, — вежливо откликнулся ресторанный диспетчер. — А что на закуску?

«Ничего», — подумала Ася и ответила:

— На закуску вторую бутылку виски.

— Я вас понял, — радостно сообщил диспетчер и бросился звонить людям, которые ему постоянно платили за информацию об Ушаковой.

Те, кому она очень мешала, начали уже унывать. Окончательно убедившись, что Ася никакая не Савинова, а настоящая Ушакова из Растердяевска, они не знали как сбросить ее с пьедестала или хотя бы понизить рейтинг ненавистного «Общества домохозяек». Возможно, Асю и удалось бы втянуть в провокацию, но она почти не расставалась с Гороховым. Горохов же после своего похищения бдительности никогда не терял.

В общем, злопыхатели, еще не зная в чем дело, почуяли возможность удачи. Согласитесь, не каждый день женщина просит в номер две бутылки виски: на випивку и на закуску. Звонок ресторанного диспетчера погнал большую волну…

Ася же закрылась на ключ и, рыдая, принялась топить свое горе в виски. Без тостов она не пила.

Первый тост был:

— За женщин! — эту рюмку Ася, поморщившись, заглотнула.

Второй тост был:

— За рабынь всех мужчин! Иными словами, за всех женщин! — эта рюмка, обжигая язык и внутренности, полетела в Асю уже бодрей.

Третий тост был:

— За добровольных рабынь! То есть, снова за женщин! — эта рюмка уже пошла как родная.

На четвертом тосте раздался стук в дверь.

«Это Горохов!» — подумала Ася и решила не открывать.

Ей вдруг отчетливо стало понятно, что согласилась она остаться только из-за Горохова. Случилась беда! Игорь ее обманул! Игоря нет! А Горохов чем не мужчина? И сказал, что Ася ему нужна! И плевать ей в каком смысле!

— Эта карьера и на черта мне не нужна, — с пьяной развязностью закричала она, наполняя четвертую рюмку.

В дверь опять постучали, уже настойчивей.

— За тех, кто не может жить без проклятых мужчин! Значит, снова за женщин! — громко выкрикнула Ася четвертый тост и заключила: — Иди к черту, Горохов!

Стук повторился.

— Госпожа Ушакова, — крикнул посыльный. — Откройте, пожалуйста. Я знаю, вы в номере.

Нехотя Ася открыла. У двери в коридоре топтался молодой человек, за спиной его маячила тележка с огромной коробкой. Ася попятилась:

— Это мне?

— Вам, подарок, — улыбнулся посыльный.

— От кого?

— От поклонника.

Ася засомневалась:

— От какого поклонника?

Посыльный резво вкатил тележку в номер и протянул ей квитанцию:

— Пожалуйста, распишитесь.

— Но я не могу это принять, — растерянно расписываясь, мямлила Ася. — Я даже не знаю, что там…

— Сейчас раскроете и узнаете, — успокоил ее посыльный, ловко сбрасывая с тележки коробку на пол и выкатываясь в коридор.

Ася закрыла за ним дверь и устремилась к коробке. Коробка была перевязана серебристыми лентами, огромная и красивая: пластиковая имитация под дерево, усыпанная стразами.

«Дорогая, наверное, — подумала Ася. — Если коробка такая, что же внутри? А вдруг это провокация? Надо звонить Горохову!»

Вспомнив о Горохове, она поморщилась и решила: «Не буду ему звонить. Сама разберусь. Только выпью для храбрости».

На этот раз она замахнула без всяких тостов сразу две порции виски и храбро вернулась к коробке. Безуспешно попытавшись развязать ленты, Ася вооружилась ножницами. Едва она подцепила лезвиями узел, как внутри коробки раздался шорох. Она с криком отпрыгнула, но, прислушавшись, подумала: «Показалось».