Дурень. Книга шестая. Тайфун

По трапу парового колесного фрегата «Cyclops» они поднялись вдвоём с командором Эразмусом Оммани. Капитан «Циклопа» встретил их подчёркнуто вежливо, однако, узнав командора, в лице переменился и оставив Ивана Семёновича на своего помощника увёл того с мостика к себе в каюту. Отсутствовал Роберт Уилсон Робертс — капитан «Циклопа» почти час. Унковский успел переброситься с лейтенантом Вильсоном несколькими слова про сырую осень, про ленивых китайцев и даже осторожно прозондировал мнение помощника капитана парохода про бурю в Крыму. А потом больше получаса они стояли молча и слушали крики чаек, над головой пролетающих. Видно было, что на корабле готовились к бою. Поднимали из трюма заряды и бомбы. Но бомб было мало в основном это были просто чугунные болванки. Матросы переодевались в новую форму. Конечно, в бой всегда нужно идти в чистом. В этом ведь и на той свет отправишься.

Наконец, вышли из каюты капитан Робертс и командор Оммани. Оба были красные, и это не краска стыда. Что-то уж больно горячо обсуждали, орали друг на друга.

— Сэр Унковский, отправляйтесь к себе на корабль. У меня есть только одно предложение к вашему адмиралу, вы позволяете нам уйти и забрать всех англичан из Сингапура… В противном случае мы будем сражаться. Я понимаю, что наши шансы минимальны, вы сильней, но наши моряки имеют больший опыт, так что неизвестно, чем закончится бой.

— Я передам ваши слова Александру Сергеевичу. От себя же замечу, что вы глубоко заблуждаетесь. Мы утопили или захватили чуть не два десятка кораблей вашей страны и Франции, и не потеряли ни одного корабля, и всего несколько матросов ранеными, даже убитых нет. Ваши матросы — дети ничего не умеющие. Сдавайтесь и останетесь живы. Не сдадитесь — все умрёте. Если вам плевать на себя, подумайте о семьях, о своей, о семьях ваших офицеров, о семьях матросов. Погибать, не имея даже мизерного шанса на победу — не доблесть, а глупость. В общем так, время передумать у вас до того, как я поднимусь на палубу. Поднимите белый флаг и избиения не будет.

— Медленнее гребите, — скомандовал Унковский матросам в шлюпке, — дадим наглам шанс передумать.

Море почти спокойно, легкий северо-северо-восточный ветер — обычный для Сингапура, играет на стороне русских, чуть не в корму им дует, потому выстроить этот самый кроссинг-Т (Пересечение буквы Т — Crossing the T), как называет такой манёвр князь Болоховский, не составит труда. Они просто пройдут ещё на три — четыре кабельтовых вперёд и все пять кораблей их эскадры смогут бить по одному из кораблей англичан, а те смогут отвечать только орудиями двух, у них шлюп получится закрыт колёсным фрегатом. И без того мизерные шансы англичан становятся просто призрачными.

Как ни тянул Иван Семёнович, давая время англичанам одуматься, но вот уже шлюпка ткнулась в борт «Паллады» и им бросили штормтрап. Теперь уже нужно было спешить. Всё же он капитан боевого корабля и вот-вот начнётся бой.

— Что англичане? Я им предложил подумать пока плыву. Нет белого флага? — на мостике стоял князь Болоховский, разглядывая корабли англичан в порту.

— Нет. Огонь из крупных орудий.

Глава 18

Событие пятьдесят второе

— А всё-таки, где она, эта Япония?

— Прямо, не сворачивая. И так до самого конца света.

Алессандро Барикко

Пушки на красивом терракотового цвета замке окутались дымом и в сторону чёрных кораблей полетели ядра. Рыкающий звук долетел спустя три секунды. Выходит, до замка ровно километр. Ядра столько не пролетели, где-то далеко плюхнулись в грязные воды заливы и фонтанчиков заметно не было, хотя возможно и холостыми стреляли. Фон Штольц ещё раз осмотрел замок. Интересная штука, на их кораблях и на замке развивались флаги одинакового цвета. Так далеко даже в хорошую голландскую подзорную трубу не видно, но не могут же там ещё и золотые серп и молот быть.

— Иван Антонович, — обратился капитан второго ранга к артиллерийскому офицеру. Парень был из Суворовского училища князя Болоховского и Антоновича ещё может возрастом и не заслужил, но был подпоручиком, это раз и во-вторых, он был мастер своего дела, орудия всегда в идеальном порядке, подчинённых обучает математике и даже астрономии, а если человек не грамотный, то и письму, причем на том языке, на котором говорит канонир. Немец, пожалуйста на немецком, англичанин или ирландец на английском, и как только у них появились корейцы, сразу стал сам учить корейский. Словарь начал составлять. Уж точно первый в мире русско-корейский словарь, — Иван Антонович, вон по той джонке, что чуть правее замка, да, да вон по той большой, пальните из чего покрупнее, покажите самураям наши возможности.

— Есть.

Ну, со второго выстрела, но попали. Бомба плюхнулась видимо на баке возле фок мачты. Бабах и нос джонки вместе с этой мачтой полетел в сторону.

— Хорошо. А теперь по стене замка, только не портите сам замок, а то, где будем договор подписывать.