Дурман для зверя

Не получив больше никакого ответа, я убрался из ее полутемной спальни и вышел на улицу, проигнорировав осуждающий взгляд Александры. Сел в машину, выехал со двора и тут же остановился у обочины. Я просто не знаю, куда мне сейчас податься. Ни о какой работе и речь не идет, не существует ничего, что я смог бы удержать в голове. Ждать вестей от Родьки, бездействуя и ожидая часа икс, не в состоянии никак его приблизить и на что-то повлиять? Вот пытка пыток. Снова и снова мне рисовались картины открытого дерзкого налета на дом Милютина. Да, это была бы эпичная резня. Кучка метаморфов в целом поселении волков.

С пронзительным визгом покрышек со двора позади вырулила канареечного цвета материнская тачка и пронеслась мимо меня, стремительно набирая скорость. Опомнившись от неожиданности, я тронулся за ней, сигналя и моргая. Какой черт ее дернул сесть за руль, я же чуял четкий запах спиртного в комнате. Но на мои попытки привлечь ее внимание не было никакой реакции. Она только прибавила скорость, откровенно опасно лавируя между еще немногочисленными в такую рань машинами, подрезая те и чуть не залетая под грузовики. И мне приходилось вытворять почти то же, стараясь не упустить ее. Минут через пятнадцать этой идиотской гонки я понял, что едет она в сторону поселения волчьей диаспоры. Что, блин, удумала?!

На последнем повороте я чуть не вмазался в бочину белому седану и замешкался, объезжая его, так что, когда оказался перед знакомыми до мельчайшего скола краски воротами Милютина, застал мать остервенело молотящей в них.

— Открывай, поганец! — кричала она, все так же одетая в дурацкий халат и домашние туфли, сотрясая кулаками металл. — Выходи, и поговорим, ублюдок! Думаешь, я отдам тебе своих детей?

Я выскочил из салона, спеша оттащить ее, но тут как раз охранник открыл калитку. С неожиданным проворством родительница ускользнула от моего захвата и одновременно отшвырнула, как щепку, громилу с дороги, ломанувшись во двор. Еще двое волков, отмерев от шока, хотели кинуться за ней, но этих уже я успокоил, оставив лежать на подъездной дорожке.

— Федор! Скотина! — орала на бегу совсем не та царственная София Уварова, которую я видел перед собой всю жизнь. — Выходи! Хочешь крови моей? Ну так будь мужиком и рискни получить ее прямо! Отвали от детей!

— Мама, осторожнее! — Я буквально не поспевал за ней, в то время как со стороны дома выскочило еще с десяток секьюрити. Слышал я байки, что самки оборотней могут быть куда как смертоносней и неистовей самцов, но чтобы видеть своими глазами в наши спокойные времена и тем более ожидать такого от матери…

— Ну что, волчатки, кто из вас первый готов рискнуть жизнью, встав на пути матери, которая пришла спасать своих детей? — резко остановившись, она подняла ладони и пошевелила растопыренными, уже частично трансформировавшимися пальцами, будто ей не терпелось вспороть когтями чью-то глотку.

Кто, блин, эта женщина? Готовый к неизбежной теперь драке, я встал позади, прикрывая ей спину и по оскалам напротив и языку тела вычисляя, кто же рискнет начать.

— Родион, сыночек, выходи, мама пришла! — закричала явно охваченная куражем и предвкушением почти незнакомка передо мной.

Сразу трое волков двинулось на нас, остальные явно начали готовиться к обороту. Ладно, похоже, кровищи и побоища не избежать.

— Мама, освободи мне больше пространства! — приказал я тихо, но кто бы меня послушал.

— Захар, не мешал бы ты мне, — огрызнулась мать. — Нужна тебе твоя девчонка, вот и ступай за ней, пока я тут со старыми долгами разберусь. Федор!

— Не сметь! — раздалось повелительное рявканье из распахнувшейся парадной двери, и Милютин быстро вышел из дома. — Вон все!

Он сбежал по ступенькам и пошел на мать без остановок, как будто намеревался снести.

Я выступил вперед, желая заслонить, но она пихнула меня в плечо с огромной силой, в прямом смысле отбрасывая прочь.

— Не лезь сейчас, Захар, — рыкнула коротко и тут же вмазала подскочившему Федору по лицу, так что его аж шатнуло в сторону.

— Тебе всегда нравилось пожестче, детка, — хрипло прокаркал он, размазав кровь на разбитой скуле, и вдруг заржал, как псих. — Надо же, каких-то пять лет всего прошло с последнего раза! Мы начинаем встречаться все чаще, дорогая?

О чем это он?

— Родион! — чуть наклонившись в сторону, позвала мать.

— Мальчик не может выйти, хищница моя, — ухмыльнулся Милютин, начав обходить ее по кругу, явно пожирая глазами и никак не реагируя на мое предупреждающее рычание. — Он на данный момент ограничен в передвижениях, знаешь ли.

— Сына мне отдай! — показала зубы ему мадам Уварова.

— Не раньше, чем второй твой сын вернет мою дочь!

Какого хрена?

— Где Аяна?

— А где Аяна, господин Уваров? — издевательски скопировал мой вопрос Милютин, при этом так и не оторвав глаз от женщины перед ним. От запаха его похоти и торжества задохнуться можно. Вот только откровенное вожделение излучал не он один.

— Она пропала? Как ты допустил такое? — Плевал этот волчара на мои сотрясания воздуха.