Дурман-звезда

— Ага, и как это было? Сначала я тебе показала, потом Древнейшие на «смотринах». Теперь вот жрец постарался. А самому слабо?

Ясеню вдруг вспомнил:

— Сам я тоже могу! Две года назад, когда жеребца выхаживал, над ним лиловый дымок клубился! Я, правда, решил, что брежу — трое суток перед этим не спал…

— Тоже неплохо, — хмыкнула вестница. — Три ночи не спать — и в бой. Дымок увидишь, всех победишь.

— Я научусь, — сказал Ясень хмуро. — Сам буду видеть, когда потребуется. Надо просто вспомнить, поверить по-настоящему. Ты говорила — пепел сплошной вокруг…

— То-то же. Соображаешь, если захочешь. А на вид — дурак дураком, — она подмигнула. — Ладно, коли больше вопросов нет…

— Постой! — он придержал ее за руку и сам испугался собственной наглости, но девица не рассердилась. — Почему ты ко мне приходишь? Не просто так ведь, коню понятно. Зачем я нужен?

— Ты сам должен ответить, Ясень, — сказала девушка тихо. — Я тебе не указ — всего лишь вижу, что будет. И так от этого тошно…

Она отвернулась; он растерянно замолчал. Спросил после паузы:

— Что со Звенкой? Ястребы ее взяли?

— У них спроси.

— А с Кристой? Она жива?

— А что ей сделается, змеюке? — буркнула дева-птица. — Сам ведь чувствуешь. Иначе зачем в столицу намылился? Вот и езжай, а мне недосуг тут с тобой болтать. Дело, вон, уже к вечеру.

Ясень машинально глянул на солнце, а когда опустил глаза, вестницы рядом не было. Обозники оживленно перекликались, радуясь близкому окончанию странствий. В его сторону никто не смотрел. Да и вообще, Ясень был уверен — спроси их сейчас, так уже не вспомнят, что с попутчицей ехали. Скажут — умаялся ты, парень, видать, задремал в седле, вот и привиделась девка красная. Дело молодое, оно понятно…

Ясень сплюнул досадливо и подумал, что отдых, в самом деле, не помешает.

…Виноградники взбирались по склонам невысокой горы; последние листья, еще не успевшие облететь, густо багровели в лучах заката. Город раскинулся у подножья. Он кокетничал, открывался взгляду не сразу, а постепенно — по мере того, как поворачивала дорога. Мазанки на окраинах — чисто выбеленные и крытые камышом — подслеповато щурились, дремали под кронами плодовых деревьев. Потом пошли дома побогаче, с красными черепичными крышами, а ближе к центру вставали белокаменные хоромы, принадлежавшие местной знати. Воздушный порт ощетинился деревянными мачтами; изящная яхта легко оторвалась от причала, развернулась носом на запад, и парус разбух, вбирая попутный ветер. А там, впереди по курсу, уже виднелась изломанная кромка хребта, за которым ждала столица…

— Ну что? — спросил Клещ, поравнявшись с Ясенем. — Может, все-таки с нами? Люди нужны. Снег скоро ляжет, купчишки засуетятся — обратно двинем. На санях, оно веселее. Не то, что сейчас, с телегами по ухабам.

— Нет, — сказал Ясень, — спасибо, но…

— Да уж, вижу, что «но», — усмехнулся старший. — Ладно, слушай сюда. Есть у меня знакомые, в столицу обозы водят. Поговорю с ними, пусть на тебя посмотрят. Глядишь, и возьмут в отряд. Парень ты, вроде, шустрый, клинком помахать горазд…

— Спасибо, — повторил Ясень. — Нет, правда. Я не забуду.

Клещ хлопнул его по плечу и поскакал вперед. Город уже обступил их со всех сторон. Улица шумела, в глазах рябило от разнообразия лиц и красок. Тут были и кочевники-степняки с высокими скулами, и черноглазые горцы, и смуглые гости из-за хребта, и меднокожие дикари с Восточного Взморья. Проехал навстречу аристократ из Волков в сопровождении трех охранников, мазнул презрительным взглядом. Копыта звонко стучали по мостовой. Пахло жареным мясом и свежим хлебом; Ясень сглотнул слюну, прикидывая, во сколько здесь обойдется ужин.

Показалось вдруг, что он опять видит вестницу — на обочине мелькнул цветастый платок. Но, приблизившись, Ясень понял, что обознался. Девчонка была другая, гораздо младше — лет двенадцать или тринадцать. Внешность, правда, сразу привлекала внимание. Черты лица идеальные, как у Древнейших, но загар при этом густой, будто все лето в поле работала, да и одежда скромная. Прямо как в сказках про сбежавших принцесс, которые скитаются и терпят лишения, пока не встретят благородного воина. Везет ему, Ясеню, сегодня на фальшивых селянок…

Она стояла, рассеянно озираясь, и с аппетитом поедала ватрушку с румяной корочкой. Заметив Ясеня, почему-то вздрогнула и перестала жевать. Он не понял, чем вызвана такая реакция. Тянулись секунды, а девчонка вглядывалась в него, словно искала приметы, известные только ей. Или, может быть, надеялась на подсказку. Но он, конечно, ничего подсказать не мог, потому что видел ее впервые.

Наконец она, вздохнув, разочарованно отвернулась. Ясень пожал плечами, собираясь проехать мимо. И в этот момент солнечный луч коснулся ее лица; возникло странное ощущение, что сейчас оживает забытый сон, в котором незнакомая девочка вот так же ждет у дороги — ждет его, Ясеня, просто еще не знает об этом. И осталось только сказать, что он уже здесь, но почему-то нужные слова не приходят…