Дурман-звезда (СИ)

  Журчание ручья убаюкивало, блики на воде сливались в замысловатый узор. Казалось, между двух бережков танцует стайка золотистых рыбешек, и каждая чешуйка сверкает на свой собственный лад. Иногда в этом хаосе рождались, вроде бы, какие-то знаки; Ясень, пытаясь прочесть их, всматривался в мерцающий хоровод и не мог отвести глаза, а секунды утекали вместе с водой...

  Рядом беспокойно заржали кони. Ясень повернул голову, но ничего не смог разглядеть - солнце светило прямо в глаза. Он прищурился, заслонился рукой - никакого толку. Солнечные лучи как будто огибали его ладонь, желая ослепить окончательно. Ясень поморщился, отвернулся, но и солнечный диск (так, по крайней мере, почудилось) резво скакнул по небу, чтобы опять заглянуть в лицо.

  Что за чертовщина?

  Ясень зажмурился крепко, как только мог, пытаясь выдавить из-под век навязчивое сияние. Помогло. Он снова увидел берег, и терновые кусты чуть поодаль, и дорогу, уходящую к горизонту. Самое главное, что солнце уже не светило сразу со всех сторон, а вернулось на свое место, за спину Ясеню. Но все равно с ним, солнцем, что-то было не так. Оно теперь жарило с утроенной силой, а воздух переливался и тек, мерцал как вода в ручье. Ясень обернулся еще раз - медленно, осторожно - и замер.

  Ступор продолжался всего пару секунд, но для Ясеня эти мгновения мучительно растянулись, как тянется предрассветный кошмар, от которого не можешь проснуться.

  Он смотрел, пытаясь сложить фрагменты в одну картину.

  Вот кони отпрянули от ручья; перерожденные скалятся, чуя рядом опасность, а лошадка, на которой ехала молодая служанка, от страха поднялась на дыбы. Сама девчонка, присевшая над сумкой с припасами, недоуменно вскинула голову. Двое бойцов синхронно тянут мечи из ножен. Криста уже вытащила клинок - живая сталь, морозный фиолетовый блеск в раскаленном мареве. Рядом телохранитель - он как будто вообще не прятал оружие; терпеливо ждет, чтобы вспороть кому-нибудь брюхо.

  И все они смотрят на другой берег. Там дрожит столб золотого света, словно от солнца к земле протянулась сверкающая дорожка. Или в небе открылась рана, из которой хлещет золотистая кровь.

  Ясень слышит сухой короткий щелчок. Он еще не успевает сообразить, что это выстрел из арбалета, а Криста уже взмахивает клинком, отбивая стрелу в полете. Нечеловеческая реакция, но Криста не совсем человек. Снова тренькает тетива. Время совсем замедлилось; Ясень отчетливо видит, как короткие стрелы, вынырнув из солнечного сияния, медленно ползут над землей. Их сразу несколько, все уже не отбить. Криста сшибает ту, что попала бы ей в лицо, еще один болт пролетает мимо, но два других вонзаются в тело - под ключицу и левее, в плечо.

  Ясень, наконец, выходит из ступора. Вскакивает, хватается за оружие. Запоздало соображает, что сам он - тоже мишень, а стрелы отражать не умеет. Но стрельба уже прекратилась, начинается что-то новое. Солнечный столб исторгает человеческие фигуры. Они святятся, будто облиты расплавленным изжелта-белым металлом.

  Два "расплавленных" бросаются к Ясеню, заходят с разных сторон. В глазах рябит от их блеска. Он вскидывает клинок, блокируя выпад слева, но тут же получает удар в затылок. Падает, чудом не теряя сознание. Его прижимают лицом к земле, веревкой скручивают запястья. Ясень пытается извернуться, хрипит и чувствует на губах вкус горькой степной полыни.

  Кони мечутся как безумные - похоже, сияние совершенно их ослепило. Бойцы, что ехали в авангарде, уже мертвы; один лежит головой в ручье, второй рядом на берегу, а из глазницы торчит арбалетный болт. Служанку зарубили мимоходом, не дав подняться. Телохранитель ранен - стрела в боку. Он с Кристой бьется спиной к спине, но долго это продолжаться не может.

  Телохранитель падает с раскроенным черепом. Криста едва держится на ногах. Она вся в крови; роняет клинок. Жить ей осталось считанные секунды. Нападавшие, видя это, опускают оружие. Свет, которым они облиты, начинает понемногу тускнеть. Расплавленный металл - лишь иллюзия, на самом деле это просто начищенные кирасы. Угасает солнечный столб на том берегу, бесследно растворяется в воздухе. Рана в небе закрылась, жар отступил.

  Криста, шатаясь, входит в ручей, бессильно опускается на колени. Вода вокруг краснеет. Аристократка с трудом поднимает голову, находит Ясеня взглядом и вдруг улыбается. Разлепляет губы, и он отчетливо слышит:

  - Не бойся. Это бывает.

  Ветер ворошит ее волосы.

  - Любой ручей приводит к морю, если попросишь. Найди меня, Ясень.

  Один из нападавших, чуя неладное, прыгает к умирающей. Замахивается клинком, чтобы снести ей голову. Но вода вокруг вскипает, кровавая пена закручивается воронкой, и человека с мечом отбрасывает назад. Смерч высотой с двухэтажный дом вырастает мгновенно, скрывая Кристу. Взбесившийся ручей ревет и стенает, как штормовое море. Вихрь вращается все быстрее, разбухает, вбирая воду. Ветер сбивает с ног людей, стоящих на берегу. Ясень пытается вжаться в землю, вцепиться в нее зубами. Вой становится нестерпимым, но уши зажать нельзя, потому что руки стянуты за спиной; секунды превращаются в пытку.