Дурман

Странно. Вообще неожиданно. И не врал, не думал о детях, не доводилось. Но и Танюше не соврал — реально давило сейчас в груди. Потому что с ней, с Зажигалочкой своей — хотел. Вот, правда, понял, что не против. Хочет, чтобы она была от него беременна. И чтобы родила их ребенка. И даже по фигу, кого именно. Не в этом фишка. Просто понял вдруг, что у него семья может быть. Настоящая. О которой и не думал никогда. Что-то только его, запредельно-бесценное, кровное, в плоти, в мышцах, в чертах лица. Их с Таней, общих.

От такого не откажется и не отмазаться. Он не хочет, и она согласна, по ходу. А для него это — как «манна небесная».

Сейчас — поманила его жизнь этим, и сразу в морду кулаком, нос в кровь, можно сказать. Чтоб помнил о том, из какой помойки вылез и не зарывался, знал свое место. И все же… Таня хочет. А ради этого он и жизни в морду плюнуть готов. Это главное. Что он для нее — достоин и необходим. Будет у них дите. Он этого вдруг с такой силой захотел, что самому дивно и немного страшно стало.

Почти как тогда, когда она неделю назад сама к нему приехала. Когда Виталя выдохся до конца, на полном нуле был. Лузером и лохом себя ощущал. Никому не нужным неудачником, который всю жизнь стены и двери головой выламывает, пробивает, а там — все новые и новые препятствия. А Таня приехала. И ощутила это, поняла. Но не отвернулась от его слабости и упадничества, не испытала отвращения, что раскис, как тряпка. Поддержала. Безоговорочно его и таким приняла. И от любви к нему не отказалась.

У Казака тогда очередной разрыв матрицы мира случился. Всю ночь переосмысливал и думал. Трясся над ней. Потому и сорвался утром, что ночью вдруг понял: он может, действительно может ради этой женщины даже интерес Бати в чем-то подвинуть. И по х**у на то, что она его жизнь принять до конца не может. Зато самого Казака, со всеми слабостями и психами, со всеми мозговыми завихрениями — любит и принимает. Понял это, и испугался. И свои страхи озвучил, приписав ей.

А сейчас… Это отошло на задний план. Не ставит Таня перед ним такого выбора. И он Димку не предаст, знает это точно. Никогда. А Таня дите хочет, и Казак только «за». И ей занятие, и ему… свое, родное, любящее его так же, как Таня любит, несмотря ни на что, просто за существование Витали.

ГЛАВА 22

Она провела в больнице несколько дней. Врач не была довольна ее состоянием из-за общего истощения и кровотечения. И сообщила об этом Виталию тем же вечером, когда он пришел выяснять ситуацию. Вот и решили ее «подлатать», как поделился после этого разговора Казак. Ясное дело, лежала она теперь в отдельной палате. И у Виталия были преференции на посещения в любое время дня и ночи.

А потом он забрал ее домой. Как раз перед днем рождения Тани. К себе… К ним… Таня запуталась, но спорить о чем-то или возвращаться к предыдущей теме — никакого желания не было. Да и настроение, какая-то апатия, тоска — подавляли любое желание вступать в прения. И Виталя не настаивал на обсуждениях. Они просто, как бы, «забыли» об этом. Вернулись к той точке, до ссоры из-за его истинной сферы деятельности, не вспоминая о разрыве.

А в день рождения Виталя себя не сдерживал. И цветов было в доме полно, столько, что Таня даже рассмеялась от неожиданности, когда утром в гостиную зашла, чем порадовала Казака, он не скрывал. И торт красивый, явно приготовленный на заказ, украшенный так, что и отрезать кусок было жалко. Но Казака это не остановило, само собой. И сережки в пару к колье, которое она так и не снимала.

— Точно голову снимут, Виталь, я на улицу выйти не смогу, — иронично заметила Таня, примерив эту красоту.

О цене уже и не спрашивала. И так могла представить, сколько стоят эти неброские и, с виду, почти скромные украшения.

— Не утрируй, Танюш, просто наслаждайся, — отмахнулся он от ее опасений.

А еще, Виталий подарил ей сертификат на роуп-джампинг, прыжок с арочного моста над рекой. Таня отнеслась к такой идее с опаской и решила было отложить данное мероприятие на потом, в надежде, что Виталя забудет. Ха! Будто бы первый день знала этого мужчину. Он потащил ее на этот чертов мост в тот же день. Чтобы день рождения запомнился надолго, так сказать…

Что ж, у него вышло. Этот праздник Таня за всю жизнь не забудет, без вариантов. И этот прыжок.

Правда, к чести Витали, он не оставил ее в таком испытании один на один. И прыгнул с Таней. Собственно, у нее самой духу не хватило бы, однозначно. И так, когда они поднялись на помост, уже полностью подготовленные и облаченные в снаряжение, пристегнутые, она отказалась. Категорично заявила, что ни за что не сделает этого. И пусть Виталя не обижается, но она просто не в состоянии…

— Ты же мне веришь? — ухмыльнулся он в ответ.

После чего, просто обхватил ее и прыгнул вниз. С ней.

Так громко Таня еще в жизни не орала. И от страха, и от возмущения, и от восторга. Не знала, как там у Витали, а у нее самой от своего же ора уши заложило! От ветра, что свистел вокруг, от ощущения падения, парения, полета над водой.