Дурман

— Извини, — прошептала с той же болью и виной, от которой и не думала отрекаться. — Ты знаешь, где я могу быть, любимый, — еще раз поцеловала его ладонь, за которую ее пальцы держались, словно по своей воле, в обход сознания.

И отпустила.

Отошла.

В этот раз Виталий не задерживал. Возможно потому, что понимал — Таня во многом права. Но и он сам еще не был готов решать проблему совместно.

ГЛАВА 26

Первый раз он позвонил через три часа:

— И как, полегчало? Просветлело в голове? — с сарказмом и злостью, Таня их очень хорошо различала.

Но при этом, и с нуждой, которая и вынудила набрать номер. несмотря на обиду. И она понимала эти его чувства так хорошо! Саму трясло.

— Нет еще, любимый. Пока, только хуже стало, — невольно рассмеявшись, хоть и сквозь слезы, честно призналась Таня.

Сидела в своей квартире, которую уже и «домом»-то назвать не могла. Так и не пошла гулять, а вот думать старалась. Пути решения найти.

— Я сейчас приеду! — настойчиво заявил Виталий, безапелляционно.

Таня вздохнула:

— И что, дальше покричим друг на друга? Тебе понравилось? Мне так — вообще не весело из-за этого, Виталь. Успокоиться нам надо, обоим, — со вздохом напомнила она.

— А я и не нервничаю! — рявкнул он. Ругнулся. Помолчал секунды три. — Прости, Танюш, — Виталий шумно выдохнул.

— Ничего, нормально, — она зажмурилась, стараясь справиться со своими эмоциями.

Вроде бы и говорить сейчас не о чем. Обсудили все, что могли на данный момент. А и отпустить один одного не в состоянии. Висят на телефонах, любую чепуху готовы нести, чтобы хоть голос услышать, дыхание.

Таня не обманывалась, понимала, что не сможет от него уйти, да и не хотела. Но и так жить, как на пороховой бочке — не выход, надо разбираться. В себе, в нем, в них.

И тяжело без него так, что все тело болит. И спать снова не может, крутится в кровати.

А Виталя все равно приехал. Правда, уже ночью. И Таня не спорила, открыла дверь. Только и утром — не согласилась домой с ним вернуться. А он настаивал. Каждый раз требовал. Хотя, казалось, что и Танины аргументы понимал. И одежду ей привозил, по тому же методу, что и раньше, конечно, но все равно же. Иногда мог по два дня не приезжать, только звонить, а потом нагрянуть в час ночи. И она ему звонила часто, писала сообщения. Пыталась начать разговаривать, обсуждать… Но Виталя упорно игнорировал любой вопрос, касающийся его «дел», отмалчивался, делая вид, что слыхом не слыхивал ни о чем, на что Таня намекает. И это задевало. Ведь она ему все рассказывала и раньше, и теперь ничего не скрывала, о чем бы Виталий не спрашивал. Да и просто, делилась событиями и случаями, происходящими с ней каждый день. А в ответ только молчание. И заявление, что она ему нужна. Нет, это, конечно, тоже хотелось слышать. Однако, Таня же видела, что что-то происходит, ощущала в Витале, в его настроении, а понять до конца — фактов и разговоров не хватало. Зато снова начало тянуть на сигареты. По той же причине — не хватало ей Виталия. Катастрофически, до физической боли.

Возможно, будь она моложе, романтичней — такое поведение мужчины даже заинтриговало бы, отдавало налетом таинственности и загадочности, придавая образу больше привлекательности. Но Таня давно вышла из того периода, когда тайна привлекала. Она нуждалась в знании, в уверенности, что может рассчитывать и не сомневаться в близком человеке. Достаточно уже видела и знала, что отношения без полного доверия и готовности быть откровенными — ни к чему хорошему не приводят. А любые секреты, рано или поздно, приводят к проблемам.

— Я хочу защитить тебя, — говорил Виталий в ответ на ее аргументы.

И Таня ему верила. Но как тогда она могла защитить и помочь ему, если понятия ни о чем не имела?

— Если ты исчезнешь, однажды, на день или два — где и когда мне начинать искать? — спрашивала она. — Куда бежать? У кого просить помощи в твоих поисках? К кому обращаться?

— Я не исчезну, не утрируй, Танюш, — отмахивался Казак.

— Конечно! — саркастично фыркала она в ответ. — У тебя же, наверное, есть код бессмертия!

Но он все равно не шел навстречу. И обсуждать с ним что-то было невероятно сложно. Едва затрагивали болезненный вопрос или вспоминали про ее возвращение — Виталий забывал про слово «компромисс», возвращаясь к безапелляционным требованиям.

И, что самое смешное, именно этот человек, утверждающий, что она утрирует и нагнетает, однажды устроил ужасный скандал в клинике, когда не смог обнаружить Таню всего лишь в течении трех часов.