Дурная кровь

Если он и бывал там, то все, что они друг другу сказали, ушло в могилу вместе с ними. Об этом свидетельствовал катафалк, стоящий возле дома. Когда я вышел из машины, двое дородных мужчин в серых костюмах вынесли носилки с черным мешком для трупов. Они открыли багажник катафалка, выкатили рельсы, положили на них носилки, закатили обратно и закрыли дверь. Женщина лет тридцать пяти стояла в саду миссис Бёрк, за которым она так нежно ухаживала, и плакала. Она смотрела, как отъезжал от дома катафалк. Никто не толпился у ворот или на тротуаре, как это бывало раньше в подобной ситуации. Прохожие, идя мимо в магазин, отворачивались, словно выражать сочувствие — дурной тон. Но людям, потерявшим близких, важна любая поддержка, и я, дружелюбно улыбаясь, подошел к воротам.

— Миссис Бёрк? Я сожалею о вашей утрате.

Женщина посмотрела на меня с удивлением, потом тоже улыбнулась и кивнула.

Ее крашеные золотисто-каштановые волосы, уложенные в пышную прическу, напоминали работу современного скульптора. Она подошла к воротам, ее широкое открытое лицо и круглые карие глаза излучали тепло и доброту.

— Кей Престон, ну да, я самая младшая дочь миссис Бёрк. Спасибо, мистер…

— Меня зовут Лоу. Мои родители выросли здесь.

— Конечно, — сказала она, — вы жили в Куорри-Филдс. А потом ваш отец…

Она не закончила.

— Да, точно. Я недавно вернулся. Моя мама умерла несколько дней назад, — сказал я.

Кей настояла на том, чтобы я зашел выпить чашечку чаю. Если она и обратила внимание на мой неряшливый вид, то сделала вид, что не заметила. Мы сидели в пыльной душной гостиной, я сказал, что недавно навещал ее мать. Она начала плакать, потому что сама не видела ее с прошлого Рождества, хотя они постоянно созванивались. Кей вчера приехала из Корка. Ее обнаружили ребята из фирмы, занимающейся доставкой еды на дом, она умерла во сне. Собака была в комнате и не покидала хозяйку, даже ни разу не залаяла.

Я рассказал немного о своей маме, мы выпили чаю, Кей упомянула о том, как семья организует похороны, но не все родственники смогут принять в них участие, потому что некоторым ехать далеко. А если можно отпроситься с работы (хотя удалось это не всем), то не все могут позволить себе расходы на проезд.

В этот момент мне пришло сообщение на телефон. Я не стал его читать, так как не думал, что это может быть очень важно. Кей подняла брови, как бы говоря, что она с пониманием отнесется к тому, что я его прочитаю. Но я отрицательно покачал головой и спросил, говорила ли ее мать о том, что приходил Питер Доусон? Кей ответила утвердительно, она была немного возбуждена, а что касается Доусонов, то, конечно, Кей знала его отца, когда он еще был никем.

— А она говорила о том, что он приходил? Расспрашивал ли он ее о прошлом?

Это был прямолинейный вопрос, и мне показалось, что Кей это неприятно. Но она была слишком погружена в свое горе, чтобы заподозрить что-то неладное. Я просто раньше жил по соседству. Еще один местный житель, я знал, как может утешить в горе просто присутствие такого человека.

— Она сказала, что он хотел взглянуть на старые фотографии. Возможно, и у его, и у твоего отца тоже были кучи снимков. Мама пожаловалась, что ее слегка утомили старые фото других людей, даже если они и росли вместе. Но он был взволнован, начал задавать кучу вопросов о каждом, даже о Дэггах.

— Даже о Дэггах? Вы уверены, что она так сказала?

— Абсолютно. Потому что в детстве она постоянно говорила, что если мы не будем есть это или носить то, то окажемся на улице и станем бродягами, как Дэгги. Мне всегда казалось это несправедливым, потому что Рори Дэгг-сын всегда был отличным малым, в этом не приходилось сомневаться. Тем не менее мама сказала, что выставит его из дома, если он будет задавать так много вопросов.

Я выпил чай и отказался от второй чашки, сказав, что мне пора идти. Кей явно была нужна компания, но ей также было ясно, что я не смогу остаться. Она попыталась немного приоткрыть окно, потом сказала довольно бодрым голосом, что ей нужно сходить туда, где будет проходить панихида и где скоро поставят гроб. Но тут же тяжело опустилась на диван с красным покрывалом и подушками, сшитыми из лоскутков, и судорожно, безутешно зарыдала — как ребенок, которому нужна мама. Я пытался что-то сказать, но она лишь махнула рукой. Мне хотелось подсказать, где спрятана водка, но, скорее всего, она ее уже нашла. Как только я ушел, «мистер Бёрк» быстро пронесся вниз по лестнице, через гостиную, и остановился, взвизгивая, когда увидел, что это была не его хозяйка. Тогда он залез под диван и начал скулить.

Я сел в машину и уткнулся лбом в руль. Почувствовал, что измотан. А ведь с тех пор как вернулся, я не сделал ничего, чтобы продвинуться в расследовании. Я занимался лишь тем, что бродил среди смертей, как в Дублине, городе мертвых, в огромном некрополе, и если я не уберу их со своего пути, то стану следующим. Тут я вспомнил про сообщение: «Ушла домой, встреть меня там сейчас! Люблю. Л. Целую».