Дурная кровь

– Зачем умирать, когда мы смогли бы жить? В Храме есть тела, которые могут мне подойти. Не совершай ошибку. Алтарный камень нам поможет.

– Алтарный камень тебя ослабил и позволил убить. Ты так и не понял, почему Клауд так легко с тобой справился, - почти прохрипела я. – Это твое уязвимое место, то, что позволит нам стереть тебя из нашего мира.

– Тварь! – рука Владыки сжалась на моей шее, и я почувствовала, как стремительно меня покидают силы. Но перед смертью нужно было сделать кое-что еще.

– Нет! – меня почти оглушил крик Владыки, в котором слышалась ярость и отчаяние. Приоткрыла глаза, когда стена, отделяющая грань, стала истончаться и на той стороне начали проступить едва различимые фигуры людей. Незнакомые, и те, кого я видела в Храме, кто пострадал, благодаря Владыке. Вдалеке промелькнуло женское лицо я ярко-рыжими волосами, и я узнала в нем Жюли.

Они наступали, молчаливой угрожающей стеной, их было сотни, тысячи, и я понимала, что в желании отомстить Владыке за загубленную жизнь, они вряд ли пощадят меня.

– Нет! – снова крикнул Владыка, и тут же затих. Они приблизились к нам вплотную, обступили, и мне впервые в жизни сделалось не просто страшно, а жутко. Нет, от них не несло могильным холодом, они не выглядели как восставшие мертвецы, но больше не принадлежали этому миру, в них не было жизни. Они принадлежали той стороне. Куда нам всем не было дороги, и я только что посмела их потревожить ради собственных целей. Я посмела приоткрыть грань, окончательно став Темным Целителем.

Захват на моей шее ослаб, и я почувствовала себя свободной и стоящей на влажной от обрушавшегося на нас дождя почве. А Владыка таял на моих глазах, окруженный тенями тех, кого он лишил жизни. Тело пронзила холодная дрожь. Силы были на исходе. Мне ни за что не закрыть грань, и теперь я останусь среди этих теней, навсегда.

Внезапно, я почувствовала, как что-то невидимое меня обнимает. Нежное тепло обволакивало мое тело, придавая силы и желание жить и бороться. Тени отошли, словно опасаясь внезапно проявившейся силы, и спустя миг нас разделяла грань, призрачная, бурлящая, но по-прежнему непроницаемая. Я услышала голос, зовущий меня:

– Джети, вернись!

И я не могла ему сопротивляться.

***

– Вы посмели нападать на благородных жителей Содружества в самом его сердце! В Храме! Это возмутительно! Кто-то должен за это ответить!

Оратор говорил долго, периодически переходя на крик. Его срывающийся голос был полон экспрессии и напора.

Я украдкой зевнула, бросив взгляд на сидящего рядом Клауда. Почувствовала его теплое рукопожатие и успокоилась.

Вот уже пять часов мы находились на судьбоносном для каждого жителя Содружества судебном заседании, призванном наказать виновных и восстановить попранную справедливость. Разумеется, загнать на скамью подсудимых Псов, обвиненных в мятеже, никто не посмел, поэтому мы все собрались в огромном зале дворца Владыки, за круглым столом переговоров. Переговоры – это все, что оставалось уцелевшему и слегка прореженному Совету после событий недельной давности, когда теперь уже мертвый Владыка, оказавшийся Пожирателем, решил превратить Храм и всю столицу в кормушку. А его последователи, которые отчего-то решили, что он захочет разделить свою силу и власть с ними, практически уничтожили всех солдат, высланных на подавление бунта, и лишь Псам удалось их остановить. А если учесть, что первой волной выпущенной Владыкой силы были убиты, а затем возвращены к подобию жизни и подчинены несколько членов Совета и многие представители высоких родов… В общем, Совет осознавал зависшую над ним угрозу, но некоторые его члены все же не желали так быстро сдавать свои позиции, до последнего времени считавшиеся незыблемыми.

Обе двери охраняли стражи эфета Кора. Высокие мощные фигуры в красных плащах отбивали у присутствующих любое желание устраивать потасовки и выражать свой протест как-то иначе, кроме как в процессе дискуссии. Сам же эфет сидел напротив нас с Клаудом и смотрел на стену за моей спиной. Я чувствовала вину по отношению к нему и легкое сожаление о том, что, возможно, навсегда потеряла друга в его лице.