Дурная кровь

– Прежде всего, мне хотелось бы понять, почему моей дочери пришлось стать сильной, и выдержать то, что свалило бы в пропасть безумия куда более крепкую особу. Почему ей пришлось самой справляться с тем, что она пережила?

– Ты прав, Манфред, я виновата во всем, что с ней произошло. Наверное, нужно начать с самого начала, чтобы ты понял все.

Элиф обхватила себя руками за плечи, в этот момент так напомнив Манфреду дочь.

– Я была немного старше нее, когда встретилась с тобой, помнишь?

– Мне кажется, что я этого не забуду никогда, - с жесткостью произнес Крафт.

– Да, тебе есть, за что меня ненавидеть, как и мне себя.

Элиф прошлась по тесной каюте и замерла напротив Манфреда.

– В тот день ты поклялся вернуться, и заставить заплатить за все, что я сделала. И я ждала. Каждый день своей жизни ждала, что ты вернешься ко мне, и последним, что я увижу перед смертью, будут твои глаза.

Манфред всматривался в женщину, стараясь уловить в ее словах хотя бы тень лжи. Но с удивлением понял, что она была искренней.

– В тот год моему отцу, Верховному леору предложили породниться несколько влиятельных семейств. Он растил меня один после маминой смерти и был слишком консервативен, чтобы позволить мне потратить десять лет жизни на учебу и освоение профессии целитель. Разумеется, ко мне приходили учителя и обучали на дому. Я была заперта в четырех стенах без надежды когда-нибудь стать свободной. А потом последовало предложение, от которого невозможно было отказаться. Сиверс сент Терион вообще не терпел отказа, ни в какой форме.

– Твоей руки просил глава Содружества? – усмехнулся Манфред, но глаза его опасно сверкали злостью.

– Это держалось в строжайшей тайне. Он только пришел к власти и старался утвердиться на своем посту. Брак со мной и поддержка отца стала бы для него полезной. Именно поэтому ко мне в качестве телохранителей приставили тебя и …

– Рейвена, - закончил за нее Пес, - бывший друг, который так легко стал врагом и предателем.

– И я тебя полюбила, нет, пожалуйста, - видя, как Пес собирается что-то сказать, женщина его остановила, - дай мне договорить. Иначе, я никогда не смогу найти в себе силы признаться.

– Говори, - выдавил из себя Манфред.

– До того дня я уже год выходила в свет, посещала приемы, была знакома со многими молодыми людьми. Но только ты показался мне настоящим. Мужчиной, с которым бы я хотела провести всю свою жизнь. Джети сказала, что я была слишком молода, чтобы понять – у нас с тобой с самого начала не было шансов. Но тогда я просто хотела быть счастливой. Навязанный брак с Сиверсом меня пугал, слухи о нем угнетали, но каждый раз, когда я видела тебя, и ты смотрел на меня своими невероятными глазами, я терялась. И хотела того, чего никогда бы не могло произойти.

– Если бы не попытка покушения на тебя и верховного леора, - вставил слово Крафт.

– Да, находясь на волосок от смерти, я поняла, что не хочу жить так… Жить не живя, зависеть от мнения других и никогда не быть с тем, кто тебе дорог.

Манфред на миг прикрыл глаза, чувствуя, как эта неподдельная искренность ставит его в тупик. Он помнил тот день, когда впервые увидел юную леору Элиф сент Адэль, единственную дочь верховного леора Содружества. Ее красота и изящество произвели на него неизгладимое впечатление. Она была всем тем, о чем он не мог даже мечтать, хотя чего скрывать, после их первой встрече он позволял себе дерзкие мысли. Его приятель, Рейвен был куда менее скрытен и без обиняков заявил, что ради такой девушке от бы сам завоевал это дархово Содружество и стал его главой. Помнится, тогда Крафт дал ему в глаз, сам получил в нос, на том откровения друга закончились.

Нападение произошло во время дежурства Рейвена. Он успел подать сигнал приятелю и смог продержаться до того, как подоспеет помощь. Им обоим удалось ликвидировать всех нападавших. Рейвен остался в доме с леором, который был легко ранен, а Крафт увез Элиф в безопасное место. Девушка была напугана до полусмерти, на ее глазах погибли люди. Но к удивлению Крафта, она довольно быстро пришла в себя. А затем… К чему лгать самому себе? Это были самые лучшие три дня в его жизни. Он отвез ее в дом, который сам леор приготовил для подобных ситуаций. О нем никто не знал кроме самого леора и двух молодых телохранителей. Гордон сент Адэль давно подозревал, что его набирающее силу влияние на главу у многих политиков вызывало недовольство, а будущий брак дочери мог бы поставить жирную точку на карьерах многих из них.