Дурной глаз

- Чертов мальчишка! Ну, за твоих девочек!

Он медленно выпил, поднялся и похлопал Раймонду по щеке.

- Ну, девочка, не дуйся.

Показывая на племянника большим пальцем, он прибавил:

- Заставьте его, наконец, немного поработать. Думаю, слуги так и придут.

- Я буду работать, если сам этого захочу - бросил Реми. - Нечего не приказывать. Мне начинает надоедать, когда со мной обращаются, как... как...

Он в бешенстве схватил бутылку, не зная толком, хочет ли он налить себе стакан, или грохнуть ее о плитки пола.

- Посмотрите на этого молокососа!

Дядя вытащил из кармана горсть сигар, небрежно выбрал одну из них и с помощью кухонного ножа резким движением отрезал кончик.

- Я бы с удовольствием занялся тобой, - пробурчал он, отыскивая спички, - Дворянское отродье!..

Он сплюнул крошки табака, направился к двери и открыл ее. Против света можно было видеть только громадную тень, которая, застыв на мгновение, полуобернулась к ним. Реми наполнил стакан и, словно кого-то провоцируя, поднес его к губам.

- Бедная девочка, - сказал дядя, обратившись к Раймонде. - Чем они тебя заставляют заниматься!

Он спустился по ступенькам, и под его ногами захрустел гравий. Над порогом медленно поднялась голубая спираль дыма от его сигареты. Сверху стукнули ставни, и на потолке послышались дробные шажки Клементины. Реми бесшумно опустил на стол стакан и посмотрел на Раймонду. Она плакала. Реми не осмеливался пошевельнуться. В голове появилась тупая боль.

- Раймонда, - наконец, сказал он. - Мой дядя - это просто ничтожный тип. Не нужно воспринимать его серьезно. Отчего вы плачете?.. Оттого, что он только что сказал?

Она покачала головой.

- Что же тогда?.. Потому что он сказал: "За твоих девочек?.. " Это так, Раймонда?.. Вам неприятно, что дядя воображает себе...

Он приблизился к молодой женщине и обнял ее за плечи.

- Мне же наоборот это приятно, - продолжал он. - Представьте себе, Раймонда, что я... немного в вас влюблен, а?.. Так, простое предположение... Что в этом плохого?

- Нет, - освобождаясь от него прошептала Раймонда. - Не нужно. Ваш отец будет сердиться, если узнает, что... Мне придется уволиться.

- А вы не хотите уходить?

- Нет.

- Из-за меня?

Она колебалась. Что-то похожее на судорогу болезненно сковало затылок и плечи Реми. Он следил за ее губами. Угадав, что она намеревается сказать, он поднял руку.

- Нет, Раймонда... Я знаю.

Он сделал несколько шагов и носком ботинка закрыл дверь. Потом машинально передвинул стаканы. Ему было плохо. В первый раз он думал не только о себе. Он издали спросил:

- Это так трудно найти место?.. Нужно долго искать... Читать объявления.

Нет. Это все не то. Нечто вроде грустной улыбки появилось на лице Раймонды.

- Извините, - сказал Реми. - Я не хотел вас обидеть. Я пытаюсь понять.

Он плеснул себе немного вина и, так как Раймонда сделала движение, чтобы забрать бутылку, он быстро сказал:

- Оставьте. Это подстегивает мое воображение. Я в этом

сейчас нуждаюсь.

Он внезапно осознал, что каждый месяц Воберы выплачивают Раймонде жалование так же, как Клементине, Адриену, как всем своим служащим, которых он знал только понаслышке. И из глубины его памяти возник голос отца, который с какой-то особой

интонацией ему говорил: " В конечном итоге, я работаю только ради тебя... " Весь этот маленький мирок работал на него, для того, чтобы больной кушал редкие фрукты, чтобы на столике у его кровати стояли изящные букеты цветов, чтобы он играл дорогими игрушками, читал дорогие книги.

- Я считаю, что мне тоже скоро нужно начать работать, - пробормотал он.

- Вам?

- Да, мне. Вас это удивляет? Вы думаете я на это не способен.

- Нет. Только...

- Думаю, это не бог весть какое чудо сидеть за столом и подписывать бумаги.

- Естественно! Если вы имеете ввиду занятие такого рода!

- Но, если я захочу, я смогу выполнять даже ручную работу... Знаете, я никогда в своей жизни не разжигал огоня... Так вот, вы сейчас увидите. Встаньте в сторону!

Он поднял на плите конфорки, схватил старую газету и яростно запихал ее внутрь.

- Реми, вы просто ребенок.

О, пусть она замолчит! Пусть все они замолчат! Пусть они перестанут становиться между ним и жизнью! Теперь немного хвороста. Дрова. Но их нет. В самом деле. Дядя, должно быть, пошел их колоть. Сейчас он вернется и поднимет его на смех. Пускай! Спички?.. Куда я подевал спички?

- Реми!

На пороге появилась Клементина. Он выпрямился. У него были грязные руки, прядь волос упала на глаз. Клементина медленно пересекла кухню.

- Значит, теперь ты решил заняться огнем? Посмотрим, что у тебя получится.

Она приблизилась к юноше, откинула прядь, посмотрела сначала в его неспокойные глаза, потом на бутылку и стаканы.

- Иди прогуляйся. Твое место не тут.

- Я имею право...

- Подыши свежим воздухом.