Душа архонта

А Хан не верил своим глазам. На его лице застыло удивление, и первое время эльф двигался чисто механически. Ханлейта поразило не умение Лиандры обращаться с оружием, он догадался о ее опыте по инстинктивному движению, которым девушка хотела поймать меч Гвидо, а ее техника. Широкие взмахи его меча в руке Лиандры предполагали гораздо большую площадь поражения, чем могло дать это оружие, к тому же девушка дралась изогнутым мечом так, словно у него были одинаково остро заточены обе стороны. Однако, она отлично владела режущими диагональными ударами, которые невозможны при любом другом типе оружия! Это смущало. Подходить к Лиандре близко эльф опасался: ее движения менялись в сторону коротких, быстрых выпадов от кисти, а длина рук оставляла пространство для и более мощного маневра. Так не дерутся эрендольские ассасины, у имперских легионеров совсем другой стиль…

Из-под навеса уже не доносилось ни смеха, ни улюлюканья. Кое-кто, покинув насиженное место, передвинулся поближе, а Гервант вышел наружу и наблюдал. Противники размесили двор корчмы в липкую жижу и чудом сохраняли равновесие.

Эльф был сильнее. Лиандра уходила от его мощных и быстрых атак, дополняя свои отступления внезапными контрударами, справедливо полагая, что в этом есть доля ее преимущества. Хан не привык к такому маневру, и каждый раз на краткое мгновение терял контроль. В один из таких моментов эльф поскользнулся и упал, растянувшись на земле во весь рост.

Лиандра остановилась поодаль, непроизвольно выставив левую руку вперед, развернув большой и указательный пальцы, а остальные согнув внутрь ладони. Это был какой-то знак: предупреждение, указание не двигаться или требование сдаваться? Но на эльфа странный жест оказал просто какое-то магическое воздействие.

Хан вскочил, и в его глазах явственно прочиталось бешенство. Не сказав ни слова, он перекинул оружие в левую руку. И если раньше это был поединок, то теперь эльф хотел ее убить. О контратаках не могло быть и речи, Лиандра защищалась из последних сил. Она с опозданием отвечала на клинок в левой руке Ханлейта, дважды чуть не упала, чудом избежав увечья. Гервант не вмешивался. Не обращая внимания на дождь, главарь банды внимательно наблюдал за расправой и чего-то ждал.

– Эльф ее прикончит! – не выдержал Лето.

Гервант промолчал и не обернулся.

– Она как-то странно дерется, может, девчонке нужен щит? – Веселику не улыбалось, чтобы его оружием кого-то убили, вроде как ни за дело.

– Ей нужен другой меч, – туманно ответил Гервант.

Этот удар Лиандра пропустила. Острие клинка прошло по-касательной, вспоров ей правую руку от плеча и до предплечья. Мокрая и измазанная куртка девушки немедленно окрасилась в алый цвет, а эльфийский меч тут же оказался в руке хозяина. Ханлейт направил оба клинка ей в грудь.

– Хватит!

Неизвестно, что остановило Хана от смертельного удара – возглас Герванта или его собственная воля. Не обращая внимания на Лиандру, эльф вернулся под навес, сунул меч Веселику и исчез в коридоре корчмы, хлопнув тяжелой дверью.

Не глядя по сторонам, девушка покинула поле боя тем же путем, что недавно Киндар, хорошо, что на своих двоих. Догонять ее не стали.

***

Немедленно в конюшню, запрячь вороного и умчаться отсюда, куда глаза глядят! Но, отворяя калитку двора, Лиандра заметила спину Хана, направлявшегося туда же. Нет, встретить эльфа не входило в ее планы! Если повезет, то она больше никогда его на увидит!

Лиандра юркнула в ветхую дощатую дверь одной из построек и оказалась в старом хлеву. Когда-то здесь держали корову, а сейчас валялся хлам и разбитая мебель. Пол устилала трухлявая солома, пахло прелым сеном и старым деревом. Прислонившись к облезлому буфету без дверей и полок, Лиандра наблюдала через щель в стене за краем широкого подворья: как только Хан пойдет обратно, она его увидит. С пальцев больше не капало – рана перестала кровоточить, но все равно было больно. Томительно тянулись минуты, но двор был пуст. Лиандра поняла, как она устала: поединок вымотал ее тело, а душевный подъем развеялся, как дым. От недавних усилий противно ныли ноги, саднила раненая рука, хотелось закрыть глаза и сползти на землю. Еще чуть-чуть ожидания, и они с Севером уедут далеко-далеко…

Но этой скромной надежде не суждено было сбыться: в сарай вошел Ханлейт и плотно закрыл за собой дверь. В тщетной попытке стать невидимой, девушка вжалась в рассохшееся дерево.

– Вот ты где.

Лиандра увидела эльфа совсем близко: неровно обрезанные черные волосы, облепившие лоб, полосы глины на щеках, бурую от грязи одежду. Она и сама выглядела не лучше. Хан был безоружен, но это ничего не значило.

– А сейчас ты заговоришь, – угрожающе сказал он и выругался на незнакомом языке, грубом и выразительном.

Лиандра не пошевелилась. Тихий голос Хана завибрировал от сдерживаемой ярости:

– Заговоришь, как шелковая! Потому, что немые не молчат. Они стонут от боли и мычат, когда хотят сказать, но не могут; а те, кому отрезали язык, не наворачивают за столом мясо. Можешь Герванта водить за нос, но не меня!