Душа без признаков жизни

— Артефакт. Карта Обители, а здесь стабильно всё переделывают. По настроению серафимов, на практике учеников, во время психических обострений у горе-активистов. Взять ту же долину неподвижных планет… Вечно что-то переустраивают! Хотел недавно на пляж сгонять, а там, — несколько ругательств, и Кастивиль продолжил: — джунгли!

Некоторое время мы помолчали, отдавая дань загубленному отпуску. Однако голоса толпы побыть в тишине не дали. Гул поднялся невыносимый.

— Бесполезно искать в Обители, — выпалил Фагавир, — скорей всего этот придурок отправился на планеты манов или талов, чтобы выставить себя каким-нибудь божеством среди местного населения. Обычное дело для сбрендивших асуров.

Все рассмеялись, но одна девушка нахмурилась.

— Этот очередной сбрендивший асур может быть причастен к распаду призраков на планетах сваргов. Тебе нужно быть осторожней. Говорят, что даже на Гува́те происходит нечто странное. Там самоуничтожаются души роков.

— Не бойся, черешенка моя, — проворковал кочевник и прижал ее к себе. — Эти ублюдки исправно жрут навоз с моих подошв.

Кастивиль ударил бокалом по столу, отвернулся от них — и театрально изобразил, что блюет.

— Для кого Закон писался, спрашивается, — проворчал он, скрипя зубами. — Нет. Всё равно у нас разные касты спят между собой!

— А что плохого?

Феликса удивляло это правило, но он уже осознал: любовные отношения между разными кастами — это вроде отношений подростка с пенсионером.

— От такого коктейля энергетики и появляются низшие.

— Ты хочешь сказать, что все души — это дети других душ?!

Феликс выкатил глаза и резко откинулся в кресле, так, что оно со скрежетом отъехало назад.

— Души рождаются у высших, когда они вступают в плотскую связь. Происходит слияние двух энергий и у одного из высших образуется новый дух. Подумай, что за фрукт получится при слиянии манра и херувима? Максимум — бессознательный комок энергии, рок или… демон. Гува́тская бездна!

Кастивиль поднялся с места, залпом осушил треснутый бокал и направился к выходу во двор.

— Скоро вернусь! Перекурю.

Феликс смутился, обдумывая возможность заполучить здесь ребенка, кашлянул и постучал пальцами по бокалу.

За соседним столом не утихали разговоры о роках, которые распадаются после каждого перерождения и об участившихся случаях «очернения» высших. Так все называли преступников — очерненные дэвы.

Кочевник раскидал по столам листы с фотографиями. Когда Феликс дотронулся до листка, сознание отключилось, словно в глазах погас экран телевизора. Хлынули видения. В голове зазвучал мужской голос, подобный тем, что можно услышать в новостях:

Во́льгант Саку́нт нарушил заповедь Древнего Закона 7.13, гласящую, что дэвам запрещено вмешиваться в процесс перерождений манров и ракшасов.

Приговор: очищение.

Последний раз был замечен на среднем планетарном уровне — ман, планета — Кинви́н. При наличии каких-либо сведений — незамедлительно сообщить в Шпиль судей Трибунала.

Феликс просмотрел еще несколько листков — каждый забивал голову галлюциногенными картинками и голосами.

Кастивиль не возвращался. От скуки пришлось рассматривать гостей заведения. Многие из них притихли, изучая листовки. Другие разговаривали, пили, курили, целовались. Кто-то дремал. Девушки за соседним столом играли в карты. Парочка влюбленных в углу поссорилась, но быстро помирилась.

По залу разлилась блюзовая музыка. И Феликс вдруг затосковал.

Под сердце заползла некая хандра. Но в чем ее источник? Скучает ли он по земле, по своей жизни или душа страдает оттого, что жена встречается с его убийцей? Может, желает поскорее забыть обо всем, вернуться и стать судьей-кочевником?

Феликс выдохнул. Ощутил подергивание пальцев, прыгающее на скакалке сердцебиение, и закрыл глаза.

Громогласный голос Фагавира снова раздался за соседним столом:

— Не все демоны так уж плохи. Помните моего напарника? Крутой был демон! С гипертрофированным азартом. От того и погиб. Я лично наблюдал, как его сожрали на Гувате. До последнего не верил, что роки способны есть души, пока сам там не побывал. Дно гуватское, я ничем не смог ему помочь! Отвратительная дыра!

Судья рьяно любил бить кулаками по всему, до чего дотянется. Стол под натиском грубой силы то и дело постанывал.

— Я бы посмотрела на это, — отозвалась стражница с синей кожей и огромными черными глазами.

— Вау, — бросил другой асур. — Какая ты садистка, Лайла. У тебя, так понимаю, атрофировано чувство сострадания?

— Немного найдется, но если не уберешь руку с моей задницы, то к твоему стручку я его не применю, когда отрежу!

Феликс отхлебнул мятного, бодрящего рома, не понимая, куда попал. В загробный мир? Или ночной клуб?