Душа Бога. Том 2

— Многое мог бы тут сказать, — промолвил он глухо. — Очень много и очень красиво, поверь. Но — не буду. Скажу лишь, что мне удалось — я надеюсь! — разрешить загадку Эльфрана. Много лет на это ушло, не один десяток. Как говорится, три пары сапог железных истоптал, три посоха железных изломал, три хлеба железных изгрыз. Есть одно место, в Южном Хьёрварде…

— Я знала, я знала! — аж подскочила Лидаэль. — Я догадывалась! Место, нужно найти место!

Снежный Маг кивнул, взгляд его оставался тяжёл.

— Будь оно всё так просто, дочь, Проклятие Эльфрана было б уже давно снято. Эльфы хорошие мореходы, снарядили бы экспедицию, отыскали б «алтарь» или что-то ещё, да и сровняли бы с землёй. Провели б очистительные обряды, рассеяли, разъяли чары и Проклятие бы сгинуло.

— Но они этого не сделали, — кивнула Лидаэль.

— Не сделали, отгородились от мира, неся бремя в одиночку. Хотя и напридумывали себе гордых гербов и всяких «Великих Домов». Когда я задал им эти вопросы, ответить не смог никто, даже сам король Эльфрана. А я вопрошал с пристрастием, о да, с немалым!

— Надеюсь, отец, при этом…

— Ни один король при этом не пострадал, — усмехнулся Снежный Маг. — Они не знают, дочь. Они просто не знают. Забыли от нестерпимых стыда и ужаса — или же вовсе не знали. Для них Проклятие Эльфрана — нечто вечное и неизменное, как солнечный восход.

Лидаэль презрительно фыркнула.

— Тоже мне, великие Перворождённые! Перворождённые трусы, если хотите знать!..

— Неважно, — Горджелин отмахнулся. — Трусы или не трусы, но единственное, что я понял там — есть нечто, кроме самого кенотафа, скрывающего в себе сердце Проклятия. Нечто, делающее просто разрушение его бессмысленным. Но даже мне не удалось понять, что это, в точности. Зато я понял, что потребуется кровь Эльфрана — твоя кровь, дочь, — чтобы заставить смерть говорить.

— А я? Я зачем?

— Ты, Аратарн, есть огонь и сила. Губитель, твой отец, носил в себе великую мощь, такую, что Молодым Богам пришлось сотворить его прямую противоположность, Возрождающую. Я… — Горджелин утёр пот и угрюмо прикусил губу. — Я… очень долго ставил опыты и вычислял. Отбрасывал вариант за вариантом. Строил магические модели, как такое проклятие могло бы действовать и какая потребуется мощь, чтобы его разрушить. Без твоего пламени, Аратарн, нам не справиться.

Сын Губителя — тоже угрюмо — кивнул.

— Великий маг. Но почему бы тогда тебе сперва не помочь мне с излечением матери? Это несложно. Путь вверх по Эгеру займёт не так много времени. А потом я, клянусь силой отца, помогу тебе во всех начинаниях.

Горджелин Равнодушный замер. Лидаэли показалось — даже растерялся. Меж бровей легла недоумённая складка, брови чуть поднялись.

— Помочь тебе? А ты поклянёшься помочь мне потом?

— Что, это так удивительно, достопочтенный? Ну да. Моё дело ничтожно по сравнению с твоим; нам не надо искать никаких кенотафов и не надо снимать никаких проклятий в несколько тысяч лет давностью. Всего-то излечить одну старую женщину, дать ей пожить ещё хоть сколько-то.

— Но ты же поклянёшься? — Лидаэль вновь схватила его за локоть.

— Поклянусь и с радостью помогу. Отправлюсь в путь с лёгкой душой. Это так трудно понять, почтенный маг?

Горджелин потряс головой, словно пытаясь сбросить наваждение. И вдруг сказал, глядя Аратарну прямо в глаза:

— Да. Ты прав. Я действительно… не привык к подобному. Но в таком случае давай не будем мешкать. Старика Фейферса с собой не бери. Я сам отправлюсь к нему, заплачу сколько-то… за беспокойство. И завтра же — в путь.

Нет нужды описывать их путь вверх по Эгеру, великой реке Северного Хьёрварда. Движутся на север многовесельные речные ладьи, припряжные быки тянут порой целые плоты к Рыцарскому Рубежу — Орден Звезды живёт себе, поживает и, как говорится, ещё простудится на ваших похоронах.

Трое магов странствовали налегке — ни к чему тащить с собой сейчас всё, заготовленное Горджелином для долгого и опасного путешествия на юг.

Снежный Маг, кажется, до сих пор не понял, как же это вышло, что он кому-то помогает просто так, авансом, под одно лишь обещание.

Лидаэль с Аратарном говорили, говорили и говорили.

— А когда пираты полезли на абордаж, я их лозой, лозой!..

— Ого! — уважительно прищёлкивал языком сын Губителя. — Вырастила на старых досках? Прямо на палубе? Сильно!..

— Ага. Вырастила, — краснела Лидаэль. Скупая похвала Аратарна значила куда больше, чем цветистые комплименты галенских чародеев.

— И что же? В воду побросала?

— В воду? — пугалась девушка. — Не, зачем? Они ж плавать не умеют. Просто связала. Их потом обезоружили и отпустили.

— Отпустили?

— Ну да. Я ж караван защищала. Моего слова и слушались…

Горджелин молчал, косился на дочь, хмыкал, вскидывал бровь, но в разговоры почти не вступал.

…До хутора они добрались без особых приключений — ну, выскочил разве что на них какой-то чудом уцелевший кособрюх, древний, весь покрытый мхом, почти беззубый; видать, привлёк запах магии, как предположил Горджелин, — так и его убивать не стали.