Душа Демона

«Изера, Спящая, во имя Владыки Леса Кенария я молю тебя об этой милости. Я призываю тебя…»

Он замолчал, внезапно почувствовав, что теперь не один. Друид повернул голову вправо и увидел стройную представительницу своей расы, облаченную в полупрозрачные одежды, которые развевались, несмотря на отсутствие ветра. Капюшон от наряда скрывал все, кроме ее красивого, безмятежного лица, единственной отличительной чертой которого были ее глаза… а вернее, опущенные веки, прикрывавшие их.

Девушка могла бы выглядеть как ночной эльф, но в дополнение к ярко-изумрудным волосам – куда более роскошным, чем у любого представителя расы друида, – ее кожа, одежда… все они были окрашены в тот или иной оттенок все того же зеленого цвета.

Не было никаких сомнений, что перед ним стояла сама Изера.

– Я пришла, – ответила она тихо, но уверенно, при этом не открывая глаз, – хотя бы ради того, чтобы положить конец твоим крикам. Твои мысли отдавались в моей голове таким эхом, что больше были похожи на нескончаемую барабанную дробь.

– Миледи… – Малфурион попытался преклонить колено.

Она взмахнула изящной рукой.

– Нет нужды льстить мне подобными жестами. Ты позвал. Я пришла. Говори, что хотел, и уходи.

Ночной эльф по-прежнему был поражен тем, что у него получилось. Здесь, в своем ином обличии, стоял один из великих Аспектов. Даже то, что Изера соизволила ответить ему, казалось Малфуриону нереальным.

– Я прошу прощения. Я бы никогда не посмел побеспокоить…

– Однако ты здесь.

– Я пришел с тем, кто хорошо тебя знает, – драконом по имени Крас.

– Его имя мне известно, хоть разум и вызывает опасения. Что с ним?

– Он ищет встречи с Алекстразой и не может преодолеть барьер, что окружает это место.

Произнося эти слова, Малфурион изо всех сил пытался сосредоточиться на Аспекте. Изера постоянно то появлялась, то исчезала, словно была плодом его воображения. Выражение ее лица оставалось неизменным, за исключением постоянно двигающихся век. В том, что она прекрасно видит, Малфурион не сомневался, а вот то, как она это делает, вызывало в нем сильнейшее любопытство.

– Барьер был установлен, потому что дело, которое мы планируем, имеет весьма тонкую природу, – произнесла Аспект. – Не должно просочиться ни единого слуха о нашей работе, пока не придет время… так говорит Хранитель Земли.

– Но Крас должен пройти…

– Но не пройдет. У меня нет права голоса в этом вопросе. Это все, что ты хотел?

Малфурион обдумывал слова Краса, а затем произнес:

– Тогда, быть может, он сумеет поговорить с Алекстразой через тебя…

Изера рассмеялась, так неожиданно, что ночной эльф пораженно замолчал.

– Ты весьма дерзок, смертный! Я должна стать вашим проводником и отрывать сестру от дел в самое трудное время! Есть ли что-то еще, чего ты хотел бы, раз уж ты все равно просишь?

– Клянусь моим шан’до Кенарием, это все, что мне нужно, и я не стал бы этого делать, если бы не было необходимости.

Едва он упомянул полубога по имени, произошла странная вещь. Образ Изеры затуманился, а глаза под ее веками, казалось, посмотрели вниз. Реакция была хоть и короткой, но все же очень заметной.

– Я не вижу причин продолжать этот раздражающий разговор. Возвращайся к своему соратнику, ночной эльф, и…

– Умоляю, владычица Изумрудного Сна! Кенарий может поручиться за меня! Он…

– Нет никаких причин вызывать его! – вдруг резко бросила она.

Казалось, Изера была готова вот-вот открыть глаза. Лицо ее приобрело выражение, хорошо знакомое Малфуриону из его детства. Поначалу он считал, что Кенарий и Изера были возлюбленными, но судя по ее лицу, дела обстояли иначе.

Изера – Спящая, одна из пяти великих Аспектов – отреагировала на имя полубога как любящая мать.

Устыдившись, друид отступил от нее. Изера, явно захваченная какими-то воспоминаниями, не обратила на него внимания. Впервые с тех пор, как они с Красом встретились, Малфурион был зол на мага. Воспоминания были болезненны для Изеры, и его спутник должен был об этом знать.

Он уже стал покидать царство снов, когда Изера внезапно обратила к нему свой невидящий взор и внезапно произнесла:

– Я стану тем проводником, который тебе нужен, чтобы добраться до Алекстразы.

– Миледи…

– Если ты скажешь об этом еще хоть слово, ночной эльф, я навсегда вышвырну тебя из своих владений.

Плотно сжав губы, Малфурион кивнул. Какими бы ни были ее отношения с Владыкой Леса, они были очень глубокими и продолжительными.

– Я направлю твой дух туда, где мы сейчас собираемся, и ты будешь ожидать до тех пор, пока я не дам знак, что пришло твое время поговорить с моей сестрой. Тогда и только тогда я передам ей ваши слова – твои и его.

Ядовитый тон, которым она произнесла последнее слово, говорил о ее ярости по отношению к Красу. Молясь, чтобы опрометчивое предложение его спутника не убило их обоих, друид безмолвно согласился.

Она протянула ему кисть.

– Возьми меня за руку.