Душа Демона

То, что он обнаружил, заставило его отшатнутся. Он вырвался прочь, пребывая в настоящем шоке. Даже в нынешнем обличье его била сильная дрожь. Друид был не в силах справиться с тем, что почувствовал. Малфурион снова посмотрел на черного дракона, пораженный творением этого монстра.

Душа Дракона… то, что было призвано спасти Калимдор… таило в себе зло, столь же великое, как и сам Пылающий Легион.

13

Демоны были склонны убивать всех и вся на своем пути. Это затрудняло взятие в плен врагов для дальнейшего допроса, а капитан Варо’тен считал это необходимым. В конце концов он сумел убедить Архимонда отдать ему несколько пленных, но те, что демон ему прислал, больше напоминали груду изломанных частей тела, нежели живых существ.

Покрытый шрамами ночной эльф потратил на последнего из них несколько минут, а потом сделал одолжение изуродованному созданию и перерезал ему горло. Допросы ни к чему не привели, но его вины в этом не было. Казалось, что командиры Легиона просто не понимают необходимости самой процедуры.

Варо’тен предпочел бы остаться на поле боя, но он не хотел покидать дворец, особенно в последнее время. То существо, которое некогда было лордом Ксавием, не видели уже несколько дней, но за это время без вести пропали и несколько высокорожденных. Маннорот отреагировал на эти новости спокойно, из чего капитан сделал вывод, что демон знает причину. Офицеру не нравилось, что от него что-то стараются утаить.

– Уберите этот мусор, – приказал он двум стражникам.

Когда они сдвинулись с места, намереваясь исполнить поручение, капитан Варо’тен очистил свой кинжал от крови и вложил его в ножны, а потом окинул взглядом комнату для допросов – квадратное помещение размером шесть на шесть футов, освещенное сиянием одного-единственного синего кристалла. По углам расположились тени. Единственным выходом отсюда была железная дверь толщиной в три дюйма.

Весь пол был покрыт засохшей кровью. Королева никогда не посещала самые глубокие залы своей резиденции, и Варо’тен поддерживал такое решение своей госпожи. Подобное зрелище не предназначено для ее чуткого восприятия.

Солдаты унесли труп несчастного, оставив капитана наедине с его мыслями. От Псаря не было никак вестей. Маннорота такое обстоятельство не беспокоило, но ночной эльф задумался: а не могло ли что-то случиться с могущественным демоном? Если это так, то надлежало назначить нового лидера, который встанет во главе охоты на заклинателей. Демоны до сих пор никак не преуспели в этом, и Варо’тен жаждал искупить свою вину за то, что упустил двоих из них во вражеском зачарованном лесу.

Но для этого ему придется оставить дворец…

Он потянулся обеими руками к мечу, собираясь поправить его, и внезапно выхватил клинок, вонзив его в тень слева от себя. Острое лезвие прошло в дюйме от фигуры, которая до этого момента скрывалась в тенях. Однако вместо того, чтобы испугаться, существо просто смотрело на капитана.

– Острый меч и острый ум, капитан Варо’тен…

Поначалу солдат решил, что вновь имеет дело с Ксавием, но приглядевшись внимательнее, заметил, что лицо неизвестного совсем иное. Варо’тен перебирал в уме облик всех высокорожденных и сравнивал с лицом этого парнокопытного создания.

– Мастер Перот’арн… а мы всё гадали, куда же ты запропастился.

Бывший чародей шагнул из тени, как только Варо’тен спрятал оружие в ножны.

– Я проходил… переобучение.

С едва скрываемым отвращением эльф разглядывал произошедшие изменения. Сатиры были для него настоящей мерзостью.

– Остальные тоже на «переобучении»?

– Лишь несколько избранных.

Наконец у капитана появилось объяснение, куда делись пропавшие высокорожденные. Все они по-прежнему были здесь, просто обращенные в эти уродливые пародии на ночных эльфов. Новый облик Ксавия был одним из тех немногих решений Саргераса, в разумности которого Варо’тен сомневался. Может, он и стал намного сильнее, но и разум бывшего советника явно претерпел изменения. В нем появилось что-то звериное, что выходило за рамки его внешности, – нечто дикое и коварное.

И судя по тому, что капитан сейчас видел в Перот’арне, пропавшие высокорожденные были столь же неуравновешенными, как и их лидер.

– Где Ксавий? – спросил он у сатира.

– Там, где должен быть, дорогой капитан, – ответила рогатая фигура. – Исполняет то, что поможет поскорее воплотить в жизнь волю нашего прославленного бога…

– Его нет во дворце?

Перот’арн усмехнулся:

– Острый меч и острый ум…

Капитан Варо’тен почувствовал стойкое желание вновь выхватить меч и пронзить насквозь это ухмыляющееся существо, а затем, может даже, повесить голову Перот’арна над камином. Сатир оскалился в ответ, словно призывая солдата исполнить свое желание.

Поборов искушение, покрытый шрамами ночной эльф спросил:

– И что же ты тогда здесь делаешь? Появился интерес к допросам пленных?

– Развлекаюсь, если можно так сказать.

– У меня нет времени на твои выходки и глупую игру слов. – Варо’тен протиснулся мимо Перот’арна и потянулся к дверной ручке. – И если уж на то пошло, на твоих господ тоже.

– Ты уже однажды служил ему. Послужишь снова.