Душа Демона

– Я служу лишь великому Саргерасу и своей королеве, никому другому! – возразил офицер. – А если он считает…

С этими словами капитан оглянулся туда, где стоял сатир. Но, когда он попытался отыскать взглядом Перот’арна, то обнаружил лишь тень.

Рыкнув, ночной эльф выскочил из комнаты. Пожалуй, ему следует рассказать королеве подробнее об этих проклятых сатирах. Он не доверял им. И определенно больше не доверял лорду Ксавию.

Если бы он только знал, куда запропастился бывший советник…

Малфурион никак не мог поверить в существование абсолютного зала, которое он чувствовал в Душе Дракона. Как может нечто, созданное для спасения мира, излучать такую враждебность? Что же сотворил дракон Нелтарион?

Собравшись с духом, друид снова осторожно ощупал диск, такой простой и невинный на вид. Но лишь заглянув внутрь, можно было понять ужасную правду.

Его поразило, что Изера не почувствовала этого. Разумеется, хозяйка Изумрудного Сна сразу бы все поняла. Но, как и от других, от нее диск тоже был скрыт таким хитроумным способом, поэтому друид сомневался, что Аспект сумела бы что-то заметить, даже держа артефакт в руках.

Возможно… возможно, если Малфурион снимет защитное заклинание, то и остальные узнают правду, пока не стало слишком поздно.

Поборов отвращение, он погрузился в диск еще глубже. Сумев нащупать ядро заклинания с помощью своих отлично тренированных чувств, друид попытался распутать его…

Удар, подобный разряду тысячи молний, в мгновение ока растерзал его бестелесную оболочку, почти разорвав ее на мелкие кусочки. Малфурион тихо вскрикнул. Он искал помощи у Изеры, но, к его ужасу, она, казалось, не замечала его агонии.

Но ее заметил другой дракон.

Он не смотрел прямо на ночного эльфа, но его мысли практически обрушились на раненого друида. В одно мгновение безумие создателя Души Дракона стало очевидным.

Вот как! – взревел Нелтарион, хотя его физическая оболочка в смертном мире продолжала вежливо и дружелюбно беседовать с остальными. – Ты пытаешься украсть мою прекрасную Душу Дракона!

Чудовищная невидимая сила сжимала Малфуриона со всех сторон. Сначала он со страхом смотрел, как корчится его тело, а затем понял, что образ самого себя в нынешнем состоянии – именно образ, не более. Нелтарион может растянуть его в тонкую струну, и на здоровье друида это никак не отразится. Но Хранитель Земли рассчитывал вовсе не на это; он стремился заточить Малфуриона в магическую тюрьму, не давая нарушителю возможности предупредить остальных или коснуться диска еще раз.

Охваченный ужасными воспоминаниями о своем заточении в руках лорда Ксавия, Малфурион сумел освободиться от заклинания прежде, чем оно запечаталось. Он немедленно переключил свое внимание на Изеру, надеясь, что она все же почувствует, что он в опасности.

Нет! Они не должны вмешиваться! – ментальное присутствие Нелтариона ошеломляло. – Ты не раскроешь того, что я создал! Никто из вас!

Поскольку Изера по-прежнему не знала об опасности, друид сделал единственное, что пришло ему в голову, – покинул комнату и мир смертных, отступая в уединение Изумрудного Сна.

Его сразу же окутало спокойствие. Он парил над нечеткими очертаниями гор, там, где впервые встретил Спящую. Испытывая огромное облегчение, Малфурион попытался собраться с мыслями.

Издав жуткий рев, огромная черная фигура попыталась проглотить его целиком.

Увернувшись в последний момент, друид не мог поверить в то, что сейчас произошло: Нелтарион последовал за ним в царство сновидений! Здесь дракон был еще более ужасен, чем в мире смертных. Его облик стал извращенной дьявольской пародией на истинную сущность Аспекта, каждая крупица зла, что наполняла Душу Дракона, находила свое отражение в его изрезанной, изуродованной морде. Нелтарион был вдвое больше, чем в реальной жизни, и его острые когти простирались на многие мили вокруг. Одни его крылья покрывали собой всю горную цепь.

Я не отдам то, что принадлежит мне по праву! Лишь я один достоин править! Ты никому ничего не расскажешь!

Нелтарион выдохнул, и зеленое пламя заполонило Изумрудный Сон.

Малфурион закричал, когда огонь охватил его тело. То, что делал монстр, было невозможным – он не просто вторгся во владения Изеры без ее ведома, но и пытался сжечь неосязаемую сущность друида.

Внезапно на ум ночному эльфу пришли слова, сказанные ему когда-то Кенарием. «Восприятие обманчиво, мой ученик, – говорил голос шан’до в его голове. – То, что ты думаешь, не всегда оказывается правдой. В этом мире, частью которого ты теперь являешься, друид, восприятие может стать таким, каким ты пожелаешь».

Не уверенный, что все понял правильно, но уже почти поглощенный огнем, Малфурион попытался отрицать, что пламя его убивает. Он и дракон не могли существовать здесь как таковые. Да, его тело и громадная туша Нелтариона находились здесь, такие, какими он ожидал их увидеть, но это было не по-настоящему. Это были лишь образы, иллюзии.

И потому огонь не способен сжечь ни единого фальшивого волоска на его воображаемой голове.