Душа. Её жизнь и законы

Вот в общих чертах все, что предлежит нам изменить в себе, вот обширное поприще деятельности в святом подвиге самоисправления! Надобно снять покров с греха — изгнать из души безпечность, нечувствие, самообольщение, рассеянность и многозаботливость; надобно отсечь его ветви — все порочные страсти и наклонности; наконец, ископать его с самым корнем, изгнать самолюбие — самоотвержением. Труд не малый и не легкий! Греховная нечистота, изображенная пред сим, покрывает душу не как пыль, которую можно стряхнуть легким движением воздуха. Нет, она проникла самое существо наше, срослась с ним воедино, стала как бы его частию: потому освобождаться от нее есть то же, что отделять себя от себя; что изымать око, усекать руку. Впрочем, такая трудность не подавлять нас должна, а возбуждать от нерадения. Искренно желающий спасения не смотрит на препятствия; от них он еще бодреннее воспрянет, решительнее приступит и ревностнее начнет спасительное дело самоисправления.

Второе. Как же совершать сие дело? С чего начать, что делать потом, что далее, какой вообще ход внутреннего самоисправления? Сердце человека глубоко, как узнать, что в нем происходит, а тем более, что должно в нем происходить при известных обстоятельствах. Всякий имеет свой характер, у всякого свое настроение, свои страсти, наклонности, привычки. У всякого потому ход внутреннего самоисправления должен быть свой, и одного для всех установить никак невозможно. Самоисправление не есть дело холодных соображений, а живого и ревнивого действования, совершающегося глубоко в сердце. Христианство — тайна не в основании только, но и в приложении. Ход образования его в сердце подобен пути по сокрытому и запутанному подземному ходу. Вступающему на него скажут: вот путь, — и решившийся идти идет уже сам. Кто убо может спасен биты? (Мф. 19, 25) — скажет кто, соображая все трудности самоисправления. Отвечаем ответом Спасителя на подобный вопрос: у человек сие невозможно есть, у Бога же вся возможна (Мф. 19, 26).

Решившийся начать христианскую жизнь чрез Святые Таинства получает благодать Духа — просвещающую, укрепляющую и утешающую. Пребывая неотлучно с ним, она руководит его во все время опасного земного странствования самым премудрым и предусмотрительным образом. И кто может надеяться сам совершить исправление своего сердца? Разве в сем святом деле может кто ожидать успеха от человеческой помощи и человеческого искусства? Послушайте, что говорит Господь: воскроплю на вы воду чисту, и очиститеся от всех нечистот ваших… и очищу вас. И дам вам сердце ново, и дух нов дам вам, и отъиму сердце каменное от плоти вашея и дам вам сердце плотяно, и Дух Мой дам в вас (Иез. 36, 25–26). Все от Господа. Ему и предадим себя — представим себя Его благодатному действию как нечистое и безобразное смешение, да образует из нас, как художник и содетель, добрые сосуды в честь и годные на всякое доброе дело. Со своей стороны мы можем представить Богу только искреннее желание самоуправления и полную готовность повиноваться его мановениям. Что происходит с тем, кого посетит благодать Господня, как она поведет его по пути очищения в состояние чистоты и непорочности — это Спаситель изобразил в притче о блудном сыне.

Первее всего, благодать поучает человека, как разоблачить и снять с него (греха. — Примеч. ред.) покровы: ибо иначе как и приступить к труду, не видя, над чем трудиться? В этом действии спадет с очей ума ослепление, сердцу возвращается чувство и воля пробуждается от усыпительной безпечности. Вместе с тем душа невольно останавливает внимание на себе и сосредоточивается внутрь: скорбь и страх, перенося душу за гроб, к судному престолу, отторгают ее от мира и представляют заботливости ее другой, Высший, вечный предмет. Обнаженное древо греха стоит теперь пред умным взором грешника, во всей безобразной наготе, и уже — не по роду своему — плодородит самоосуждение, покрывает стыдом, жжет судом и угрызениями совести. Луч милосердия Божия в смиренной душе рождает теплоту умиления и изводит токи слез раскаяния — обильные непрестанные слезы с самым корнем вымывают из сердца все древо греха. Так совершается все. Человек стоит теперь на чистой земле непорочности и ревнует о святом благочестии.