Душа моя

— Чтобы не плодить надежд? Ты ему не нужна была, пойми ты уже! Мне вот было неловко тогда — да. Вы же с Алькой считали, что отстегнул я… но зато ты не дергалась и не ждала его напрасно — жила и шла вперед. Стала похожа на человека, а не коврик, Ир!

— Мне нужно было знать все это, Олег, необходимо, — насколько можно спокойно объясняла я ему, — потому что я — ждала. Потому что никого к себе не подпускала. В каждом мужике искала его. А нужно было просто разом отболеть и отрезать, понимаешь ты это?

— Нет, Ира, потому что болеешь ты и отрезаешь неправильно! Когда узнала, что он выбрал другую, все уже должно было быть отрезано. Остальное — бабская лирика. Но и вы все тоже разные. Кто-то с ходу шашкой машет… — запнулся он, а Ольга замерла. Олег вернулся и сел рядом с ней, чуть приобняв.

— … кто-то варится в откровенном дерьме всю жизнь, а кто-то страдает пожизненно — зависит от человека. Насколько мог, я понизил градус этих твоих… страданий. Сделал так, как понимаю правильным и всегда помогал тебе. Взял вас с Анжелой на себя пока ты выползала из этого дерьма и становилась на ноги. Ладно… все это в прошлом, а теперь — главное… — выдохнул он, опять вставая и подходя к окну. Решительно задернул штору и вернулся к Ольге, объяснив:

— Не по себе как-то… неуютно. Закрывай что ли, Оль? Да-а… так вот — тогда я спросонку просто выслушал его. Посидел потом, подумал и пошел спать. От меня ничего не зависело. И хрен с ним — тогда! Но сейчас есть Анжела… Что у вас происходит, объясни мне, пожалуйста?

И я рассказала… С самого начала, когда растерялась и не успела захлопнуть дверь. Хотя он мог и не успокоиться — стучать, звонить. А мог ждать дочку у школы — их встреча все равно случилась бы.

— Не нужно было позволять им настолько сближаться, не выяснив о нем все — буквально. Но я не хотела общаться — поднялось все, выползло… а еще — погода мерзкая, радость Анжелкина — случилось так, как случилось. И что теперь?

— Пока ничего, — пожал плечами Олег, — Объяснишь сейчас, что он спешно уехал и там связи ноль. Тащить ее на похороны точно не стоит.

— Я все-таки надеюсь — обойдется, — прошептала я, чувствуя, как закипают в глазах слезы.

— Я не надеюсь, я знаю, что не обойдется. Врачи высказались однозначно. Прекрати! — хлопнул он о стол ладонью, увидев, как скривились и задрожали у меня губы: — Он ничего не чувствует, не страдает. Самое страшное уже позади.

— А зачем он приезжал? — задала вопрос по существу Ольга, отвлекая нас и снимая возникшее напряжение.

— А я не успел спросить! И морду набить — тоже. Ответить не могу. Но опять же — причина должна быть самая простая. Сейчас о другом — как будем ликвидировать последствия?

— Скажете ребенку правду — что папа спас маму, — отозвалась Ольга, — убедительно объясните, что вины вашей, Ира, в случившемся нет. Так оно и есть — там, на том участке, все заросло, о погребе люди не знали или давно забыли. Иначе вас предупредили бы. Десятилетиями туда никто не ходил — боялись. Олег? У вас же замечательные отношения и ты тоже отец — крестный.

Он взглянул на меня. Я кивнула.

— Значит, поговорю с Анжелой я, — согласился он, — но не сейчас, подождем…

Все понимали — чего ждать. Потом Ольга настояла, и мы все-таки как-то поужинали, я смогла заценить ее толму. Олег еще накатил всем по рюмочке — «на спокойный, по возможности, сон». Договорились, что завтра мы с ним едем в город на рейсовом автобусе. Я домой, а он — узнать, как дела у Миши и сообщить потом мне. Садиться за руль он не захотел — перенервничал, лишнего вечером выпил и дорога опять же — дрянь.

Я ожидаемо проплакала почти всю эту ночь. Тихо проревела в подушку, боясь потревожить хозяев. «Успокоительное» не помогло. Было ужасно беспокойно и страшно, и было невыносимо жаль… и уже неважным казалось все то, что я сегодня узнала. Или, во многом, просто предположила вместе с Олегом, по умолчанию соглашаясь с ним. Все его логические выкладки были очень похожи на правду и на самом деле ничего не меняли в моем отношении к Михаилу. Его нелюбовь ко мне уже не трогала, предательство не болело… новые факты просто расставили все по местам, на общее отношение к бывшему мужу не влияя.

В корне меняло его то, что случилось сегодня. И что бы там ни было раньше, сейчас он любил дочку. Это видно, это искренне! Страшно то, что и она его — тоже. И вот это простить ему уже сложно, это нам еще разгребать и разгребать.

Но это потом. И я обязательно справлюсь. И Анжела справится. Потребуется — привлеку психолога, нагружу мелкую новыми впечатлениями, сменим обстановку — съездим вдвоем куда-нибудь.