Душа на осколки

Ему была противна сама мысль о том, что снова можно воспользоваться их связью. После сегодняшнего эксперимента — в миллион раз противней. Только из каждого правила можно сделать исключение.

Именно об этом Ринар думал, проваливаясь в сон. Если вдруг когда-то так случится, что он почувствует — смерть на пороге, лишит ее возможности спасти себя. Потянет за нужную ниточку, даже если в тот момент они будут находиться на безумном расстоянии. Только была бы такая возможность. Хотя нет.

Лишь бы это никогда не понадобилось.

Глава 22

Последний день перед отъездом они должны были провести вместе. Так же, как каждый час, минуту и секунду предыдущих.

— Эта должна быть неплоха, — Ринар выбрал очередную конфету, поднес к губам Альмы. Они сидели в библиотеке, на достаточно узком диване, вряд ли рассчитанном на двоих. Аргументирую тем, что так будет удобней, мужчина подтянул девушку к себе, положил ее ноги, окутанные множеством юбок, на колени, а ей, чтоб сидеть действительно было удобно, пришлось обнять его за шею.

Альма благодарно коснулась подношения в виде конфеты губами, вдумчиво куснула, прожевала.

— Да, эта неплоха.

— Отлично, — надкушенная сладость тут же была отправлена в рот, вот только не к Альме.

— Вы мошенник, мой лорд, — девушка же проводила ее грустным взглядом, а потом сама потянулась к вазе с конфетами, чтобы там найти такую же. Дотянуться ей было не суждено. Чем сильней она наклонялась, тем дальше оказывалась ваза. А Ринар самодовольно улыбался, наслаждаясь тем, как девушке приходится все плотней прижиматься к нему. Улыбался до тех пор, пока Альма не раскусила хитрость. — Чистой воды мошенник…

Попыталась обидеться на его действия, снять ноги, встать…

— Прости, вот, — он же, не желая этого, решил задобрить очередной выскочившей в его руки конфетой.

Она простила. Сказала, что простила только ради конфеты, которой не желала бы судьбы, быть съеденной мошенником, а на самом деле потому, что он завтра уезжает, и на ссоры просто уже нет времени. Лучше мириться. Бесконечно мириться.

Еще немного, и их действительно заняло бы очередное примирение на не слишком удобной кушетке, со вкусом шоколада на губах, но их прервал осторожный стук в дверь.

Альма попыталась соскользнуть с софы, принять более достойное положение, Ринар же отреагировал явным отказом от этой затеи — придержал, а потом скомандовал: «войдите».

— Милорд, — дворецкий учтиво поклонился, не выражая ни грамма удивления, — миледи, — еще один поклон.

— Все готово? — Альма перевела взгляд со служащего на мужа. Сердце ухнуло в пятки. Нет Еще рано. Он уезжает завтра, скорей всего с самого утра, но завтра. Не сегодня.

— Да, ваша светлость, экипаж подан.

— Спасибо.

Так же тихо, как вошел, управляющий покинул комнату, за его спиной щелкнул замок.

— Уже? — позабыв обо всем: конфетах, обидах, примирениях, Альма бросила на мужа отчаянный взгляд. Ей казалось, что она никогда не научится принимать его отъезды достойно. Всегда будет вот так цепляться за ткань рубашки, а в мыслях прокручивать мольбу о том, чтоб ей показалось.

— Нет, — сердце всего на секунду замедлило бег от облегчения, а потом снова унеслось в галоп. — Нам сегодня нужно сделать еще одну вещь, ангел мой.

— Нам?

— Нам, — Ринар уверенно кивнул, снимая руки жены с шеи. Он перевернул правую руку ладонью кверху, а потом погладил пальцем с каждым днем становящийся все более насыщенным узор. — Скажи, Душа, ты чувствуешь ее? Чувствуешь связь?

В данный момент Альма чувствовала, как кожу на безымянном пальце щекочут его прикосновения и ответные импульсы, посылаемые рисунком.

— Да. Раньше не чувствовала. Когда сопротивлялась, видимо, блокировала, а теперь да.

— В чем это выражается?

— Знаю, когда тебе плохо, а еще знаю… — она запнулась, — когда хорошо.

Ей самой хорошо было только тогда, когда он рядом. А ему везло чаще. Бывало, она начинала чувствовать, как в груди разливается тепло. Без причины, повода, в момент, когда с ней-то ничего особенного не происходит. Сначала Альма никак не могла понять, в чем дело, а потом вспомнила о связи. Хорошо было ему, а ей доставались отголоски. И каждый раз, когда это тепло разливалось, а его не было рядом, становилось горько. Почему-то в голове возникала лишь одна мысль о том, с кем еще Ринару может быть настолько хорошо.

— Глупая, — мужчина прижался губами к девичьему лбу, — мне хорошо, когда я думаю о тебе.

И вот опять в груди тепло, ему хорошо, с ней.

— Ты ведь знаешь, что существует три уровня, на которых связывают людей… и не людей тоже?

— Да, — продолжая чувствовать тепло губ на лбу, Альма закрыла глаза, практически незаметно кивнула.

— Во время ритуала я связал нас на физическом и магическом уровне. Остался еще один…

— Ринар… — Альма отстранилась, широко распахивая глаза. Он уже говорил о храме. Говорил, что когда сможет доверять, они обвенчаются, но девушка почему-то думала, что муж давно об этом забыл.

— Этот уровень самый важный, Альма. Магию и физику признают не все, а вот связь душ…