Душа осьминога

Джеки подъезжает к офису Federal Express, и Дейв отправляется внутрь, чтобы узнать о нашем грузе. Посылка ждет нас через пару терминалов: это коробка из рифленого картона размером 82×62× 62 сантиметров, в которой раньше перевозили телевизоры с 27-дюймовым экраном. На ней стоят знаки «Осторожно: хрупкое», «Этой стороной вверх». Но нигде не написано: «Живое». Трудно догадаться, что внутри — живой осьминог.

Двадцать минут спустя мы подъезжаем к разгрузочной площадке океанариума, с помощью Скотта вытаскиваем из минивэна 60-килограммовую коробку, погружаем ее на тележку, закатываем по эстакаде в здание и поднимаем на лифте в галерею Холодных Морей. Внутри коробки находится изготовленная на заказ бочка из белого пенополистирола. Дейв открывает крышку. Внутри завернутый в газету пакет со льдом, а под ним — надежно завязанный в узел и замотанный бежевыми резинками мешок на 113 литров из толстого прозрачного полиэтилена. В мешок налито около 37 литров воды, сверху — слой кислорода. Дейв разрезает узел, и мы в волнении заглядываем внутрь.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — молю я про себя, пусть только с ним все будет в порядке!»

В воде сидит большой светло-оранжевый шар, весь усеянный белыми пятнами.

— Эй, ты не спишь? — спрашивает Дейв у животного.

Мы видим, как тонкий завиток щупальца медленно закручивается и распрямляется в воде.

Джеки нюхает воду. «Пахнет стрессом», — объявляет она. Вода в пакете источает запах герани. Медузы тоже пахнут геранью, когда испытывают стресс, объясняет Джеки, тогда как испуганные актинии испускают кисловато-соленый запах.

— Не очень-то у тебя здесь чисто, — говорит Джеки, заглядывая в пакет.

В желтоватой воде плавает сброшенная с присосок кожа, словно искусственный снег в сувенирном шаре. Сбрасывать кожу — нормально для быстрорастущего животного, но в океане этот мусор сразу уносится прочь, как и тонкие ленты экскрементов, которые лежат сейчас на дне мешка.

— Посмотрели бы мы на вас, если б вы перелетели с одного конца страны на другой в завязанном мешке, да еще и с пакетом собственных экскрементов, — ехидничаю я.

— Кажется, такой авиакомпанией я как раз летал, — смеется Дейв. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он осьминога.

Тот устало шевелит одной рукой. Мы не рассмотрели его глаза, но видим воронку, отверстие в мантии и то, как равномерно расширяются и сужаются его жабры. По крайней мере он дышит.

Дейв сливает часть грязной воды в сливное отверстие на полу, а Джеки набирает в желтый пластиковый кувшин свежей воды из отстойника и выливает ее в мешок. Осьминог осторожно исследует кувшин кончиком одной руки.

К сожалению, мы не может резко вытащить его из пакета, поскольку резкое изменение температуры или химического состава воды может привести к шоку животного. Джеки отправляет пробы воды в лабораторию для измерения уровня pH, солености и аммиака; Дейв измеряет ее температуру: чуть больше 7 °C. Температура воды в отстойнике сегодня 10 °C. Пока мы ждем, я внимательно рассматриваю нового осьминога. У него отсутствует четверть второй правой руки. Что с ним случилось? Помнит ли он? Может быть, память об этом осталась в потерянной руке? Или об этом знают другие руки, но не головной мозг?

Пока я размышляю над его тайной, осьминог окрашивается в более насыщенный оранжевый цвет. Это существо родилось из яйца размером с рисовое зерно и чудом выжило в планктонной массе, беспомощно дрейфующей по поверхности океана, пока не стало достаточно большим, чтобы обосноваться на дне. Молодой осьминог многие месяцы успешно охотился на добычу и ускользал от хищников — рыб, тюленей, каланов, китов, которые подстерегали его буквально повсюду и жаждали его плоти. За свою короткую жизнь он пережил невообразимые приключения: ускользал от смертельных опасностей и героически преодолевал трудности. Пока он был совсем юным, приходилось ли ему прятаться в выброшенной бутылке из-под вина? Терял ли он руку в схватке с акулой и отращивал ли ее снова? Общался ли он с дайверами? Разводил стада крабов? Выскальзывал из рыболовных сетей? Изучал останки затонувших кораблей на дне? И как весь этот богатейший опыт сформировал его характер?

Я смотрю в воду и спрашиваю: кто же ты такой?

* * *

Когда я приезжаю в океанариум в следующую Чудесную среду, об осьминоге становится известно чуть больше. Это самка. Билл внимательно рассмотрел третью правую руку, которую она стыдливо прятала от нас в день своего приезда, и обнаружил, что она до самого кончика покрыта присосками. «Она весьма бойкая и активная», — говорит мне Билл. Она весит килограмма четыре-пять — больше, чем Кали на момент прибытия, а ее возраст — около девяти-десяти месяцев.

Новенькая прибыла от того же поставщика — Кена Вонга, что много лет назад доставил Джорджа, любимого осьминога Билла.