Душевный архитектор (СИ)

Вару чувствовала себя сломанным инструментом, чья эффективность благоразумно подвергалась сомнениям. Отвращение подкатывало к горлу, но на этот раз не из-за Гаары. Она знала, что все так и будет, но позволила себе надеяться на лучшее. Гордость истошно лаяла мокрой шавкой, но лишь раздражала свою хозяйку и не внушала должного страха. Однако с ролью инструмента Кейджи смирилась довольно быстро, переняв волнение младшего сына Расы, которое он испытывал на данный момент. Его дыхание периодически прерывалось, сдавленное головной болью, и в эти мгновения Гаара терял бывшую шиноби, пытаясь обернуться, но сталкивался с ее лицом. Она бы могла утихомирить физическую боль, унять приступы безумия и просто усыпить его, вот только для Шукаку подобные техники лишь облегчат дело. Вмешиваться в их борьбу нельзя ни в коем случае.

Время, казалось, ускорило свой бег, и с первыми холодными оттенками в небе дыхание Гаары превратилось в отчетливый хрип. Страх коснулся живота, собираясь на коже холодной испариной, и Вару чувствовала, что выдержка джинчурики дала первые трещины. Он схватил ее за запястье, с силой сжимая, но бывшая шиноби лишь стиснула челюсти и поморщилась, не издавая ни звука. Однако Гаара держался, и с наступлением ночи все стихло на какое-то время.

***

Они не стали углубляться в бедленд, найдя себе укрытие от возможной непогоды в неглубокой пещере глиняного холма. Скромное пламя с треском пожирало высушенные ветки, излучая приятное тепло, и Вару протягивала к нему замерзшие пальцы, задумчиво следя за танцем оранжевых лоскутов. И в укрытии, и снаружи все замерло в подозрительном ожидании, сосредотачивая свое внимание на отстраненной фигуре самого младшего в родственной троице. Темари следила за огнем, не позволяя себе показывать волнение, зато Канкуро напряженно поглядывал на брата, ненадолго успокаиваясь каждый раз, когда Гаара не шевелился и вообще не подавал никаких признаков жизни.

Им стоило бы завести какую-нибудь отвлеченную беседу или обсудить предположения насчет их задания, но, видя эти лица, Кейджи понимала, что не сможет никого таким образом успокоить. Их страх оправдывал себя, и бывшая шиноби тоже едва унимала дрожь в руках, но если они будут просто ждать и бояться, то в роковой момент не смогут ничего толком предпринять. Вару отогревала руки и в сотый раз прокручивала в голове все варианты развития событий: выбирала из своих техник то, что с большей вероятностью должно было помочь. В конце концов ее для того и взяли с собой, чтобы ломать над этим голову. Гаара со стороны казался спокойным и неподвижным, и это вселяло в остальных едва теплящуюся надежду.

— Может, все еще обойдется, — тихо сказал Канкуро, и Вару подловила его на этих словах, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— Что-то я сомневаюсь в твоих навыках шиноби.

— Чего?

— Скорпион к тебе ползет, чего, — пробубнила Кейджи, многозначительно посмотрев на его руку и намекающе вскинув брови. Канкуро не поверил ей сразу, исказившись в лице лишь тогда, когда повернулся и увидел паукообразное собственными глазами. Черное, блестящее в свете огня тельце настойчиво приближалось к мягкой человеческой коже, угрожающе расставив клешни, но буквально через мгновение кунай пригвоздил его к песку, безжалостно пробив хитиновый панцирь.

— Хорошо, когда материал сам к тебе приходит, — воодушевленно сказал Канкуро, поднявшись с земли. Он сделал пару шагов к скорпиону и присел рядом с его все еще подергивающимся телом. Вару с любопытством подалась вперед, чтобы разглядеть, что собирался делать шиноби, но ее отвлек шорох рядом с выходом и хриплый голос, пробравший всех присутствующих здесь до самых костей.

— Я… больше не могу…

Шиноби повернулись в сторону Гаары, обеспокоенно наблюдая за тем, как он ватными ногами делает несколько шагов в ночную тьму пустыни. Закашлявшись, джинчурики обессилено упал на колени, и песок рядом с ним тревожно колыхнулся.

— Гаара!

Темари подбежала к нему первой, кладя ладони на плечи брата. Канкуро и Кейджи остановились буквально в шаге, одновременно ощутив опасность, исходившую совсем не от их товарища. Около десятка пар чужих глаз наблюдало за ними, и в свете полной луны отчетливо виднелись силуэты недоброжелательных фигур и блеск протекторов с символом Сунагакурэ. Вару мысленно выругалась, не понимая, как она могла не предвидеть такую выходку со стороны жителей родной деревни.

— Песчаный демон наконец покинул свое логово, — сказал кто-то из шиноби, и в его голосе явно выражалось нетерпение. Один из камней в душе оборвался и упал, так как это был не приказ сверху, а месть. Успех в таком случае становился маловероятным, и команда имела полное право объявить их предателями и дать надлежащий отпор, но Вару сильно сомневалась, что закончится это благополучно.