Душные бандиты

В углу стоял тюк с какой-то одеждой. Развернув его, она было обрадовалась, что нашла казавшиеся потерянными плащ и шляпу, но тут же нахмурилась, отчетливо осознав, что именно эти вещи и были надеты на убийце инкассаторов. Добавив в тюк одежду, опознанную ею как принадлежащую Семеновне, пенсионерка Сухова спустилась вниз. В соседнем доме располагался пункт по приему вторсырья, по субботам он работал только до обеда, но она успела. Избавившись от улик и даже получив за них пусть мизерную, но все же сумму денег, Мария Даниловна вернулась к себе и задумчиво воззрилась на банку с чем-то кровавым. Не зная наверняка, она предположила, что это могло раньше принадлежать Семеновне, и, крадучись, подсунула в чужую комнату и этот неприятный предмет, не забыв стереть отпечатки пальцев. Один из мужчин пошевелился, и она вовремя успела унести ноги, с ужасом и затаенным смехом ожидая их реакции на необычную находку с похмелья… Она закурила и села в кресло. Единственное, что напоминало сейчас о кошмарах последних дней, был беспорядок, но обычный, бытовой, устранить который можно было всегда — хоть и не без труда, но зато без подозрений; да еще туго набитый кошелек, о котором пожилая женщина пока не вспомнила, да, вероятно, и вспомнив, вряд ли стала бы от него избавляться… Она потушила окурок и вскочила, услышав телефонный звонок.

— Мария Даниловна? — прозвучал приветливый голос.

— А, Петр Эрикович! Наконец-то! Вы приехали! Вот здорово! — обрадовалась та.

— Да, звонил вам все утро, вас не было… Как вообще тут дела?

— Дела?! — чуть не подпрыгнула Сухова от переполнявшей ее информации, но своевременно осеклась. — Дела? Да как всегда, все путем…

— Ну, отсутствие новостей — уже хорошая новость, — утешил ее собеседник. — Я так в деревне одичал, а тут приехал, включил телевизор — такое показывают…

— Что? — напряглась пенсионерка Сухова.

— Не знаю, я сразу выключил… Отвык от цивилизации, телевизор, радио — все раздражает… Даже к электричеству постепенно привыкаю…

— Да, кстати, у вас там лампочка в ванной перегорела… мы искали с Петром Алексеевичем, искали…

— А, вот, выходит, почему у меня стулья разломаны! Я как раз хотел вас спросить…

— И у вас тоже? — ужаснулась Мария Даниловна.

— Как это — тоже? Это что, сейчас поветрие такое? Ходят «ломаные бандиты» какие-нибудь и все ломают? Интересно…

— Вы знаете… Петр Эрикович, вы только не сердитесь! Я вам позже все лично объясню… Сейчас не могу — соседи! — прошептала она в трубку. — И ущерб оплачу! Со следующей пенсии… Вы только не обижайтесь!

— Да какие обиды, Мария Даниловна! Что вы, я просто поинтересовался! Да, кстати, вы не знаете, отчего это у нас такое обилие комнатных цветов развелось? Я что-то не припоминаю, чтобы столько оставлял…

— Верно, — задумалась Мария Даниловна, — а, там же еще мои цветы!

— Понятно, — кивнул собеседник.

Чуть помолчав, Сухова сказала:

— Петр Эрикович, ну а как вам мой подарок?

— Ваш? Подарок? Вы о чем?

— Ну как же! Там где-то в кабинете должен стоять, весь в бантиках и ленточках! — объяснила пожилая женщина.

— Да ну? Я, признаться, еще в кабинет не заходил…

— Ну ладно, — слегка расстроилась Сухова, — тогда потом как-нибудь на досуге взглянете…

— Ну что вы! Если вы не спешите… Вы не спешите? Я сейчас!

Мария Даниловна непродолжительное время поскучала, затем в трубке раздалось шуршание и шорох раздираемых бумаг, после чего Петр Эрикович воскликнул:

— Не может быть! Здорово! Ну и ну! С ума сойти! Это что, от вас?

— Вам понравилось? — с замиранием произнесла собеседница.

— Не то слово! Как хорошо! Ну наконец-то!

— То есть они, эти солдатики, вам нужны? — просияла она.

— Пригодятся, — небрежно ответил Пекка и тут же добавил странную, на взгляд Марии Даниловны, фразу: — Ну, теперь-то они мне заплатят как миленькие! Никуда не денутся!

— Звучит как откровения шантажиста какого-нибудь, — улыбнулась пенсионерка. — Что это вы имеете в виду? Кто это вам должен заплатить?

— Эрмитаж, халявщики! — отрезал старичок. — Я им ставлю фигурки на комиссию, тут зашел как-то перед отъездом, оказалось — они месяц там провалялись, у них места, видите ли, не было их выставлять! А теперь, раз фигурки ушли, я получу наконец свои деньги… Постойте, это же огромные деньги! Как вы могли так потратиться? Спасибо, конечно, но…

— Погодите, — сквозь смех произнесла Мария Даниловна. — То есть что, выходит, я вам ваши же фигурки подарила? Принесла Иа его собственный хвост? Безвозбезддо, то есть дадом? — прогнусавила она.

— Выходит, — засмеялся Пекка. — Только мне неловко как-то…

— Да бросьте вы! Свои люди! Тем более что, насколько я припоминаю, они мне по дешевке достались…

— Уценили? — ужаснулся собеседник.

— Да нет, не знаю, вряд ли… Сейчас я не могу вам все объяснить, считайте, что их оттуда похитили, а я нашла, — это весьма недалеко от истины…

— Раз похитили, все равно заплатят, — уверенно согласился Пекка и взял на себя смелость предположить: — А кто? Уж не вы ли?