Душные бандиты

— Даже если вы и правы… Подчеркиваю — даже! Тем не менее прошу обратить внимание… Нет, требую! Во-первых, он никому не мешает! Пожалуйста, зайдите слева от него или справа и осматривайте мумию сколько душе угодно! Во-вторых, если бы это вошло у него в систему — верно, пусть составляет заявку, подает в мэрию… Я со своей стороны приложу все усилия, чтобы резолюция была положительной! В третьих, — он чуть понизил голос, — неудобно, все-таки делегация… Каждый второй здесь — Ви Ай Пи — вери импортант персон! — Услышав знакомые слова, каждый второй американец кивнул головой. — Пускай они вернутся на родину и всем расскажут, какими семимильными шагами движутся у нас реформы… Хотя бы в области прав человека!

То ли милиционер был окончательно убежден собеседником, то ли он решил переложить ответственность на плечи старших по званию, — так или иначе, он бочком ретировался, Петруха, выигравший в результате этой так кстати возникшей перепалки время, уже подходил к концу…

…Слова молитв, произносимые под сводами Египетского зала, достигали своей цели… Милиционеры, оккупировавшие «Садовую», с удивлением обнаружили, что странная хулиганка, казалось, на глазах теряла силы. Внимательно наблюдая занятный театр одной актрисы, многие заметили, что она уже без прежней легкости — напротив, с явными усилиями — все еще продолжала разбивать скамьи, сооружая пирамиду, но движения ее все замедлялись, несколько раз она покачнулась и чуть было не упала… Прозвучал сигнал, и со всех сторон раздались выстрелы… Пули проскакивали сквозь невидимый барьер и градом сыпались вокруг преступницы. Обрадовавшись, работники милиции рванулись вперед, но их плотные тела по-прежнему не могли преодолеть стену… Все, что им пока оставалось, — это без устали применять табельное оружие, но пока безрезультатно: сталкиваясь с преградой, пули чуть изменяли свой путь и летели несколько не туда, куда были посылаемы. Просчитать ее траекторию ни у кого не получалось, и оставалось лишь уповать на счастливую случайность…

— …Даждь заклинание мое о страшном Имени Твоем совершаемо, грозно быти ему, владыце лукавствия… — замогильным голосом читал Петруха. Посетители музея уважительно молчали…

— И заповеждь ему отнити оттуду! И обрати на бежание! Наступи на змею и скорпию!.. — гулко разносились заключительные слова заклятия…

…Пули-дуры, хотя и не достигали своей цели, все же порядком раздражали Па-ди-иста. Чувствуя, что и без того теряет, с катастрофической скоростью теряет силы, а тут еще приходится отвлекаться на сыплющийся град пуль, он на мгновение приостановил почти уже подошедшее к концу строительство, зловеще выкрикнул несколько слов…

— …И ныне, и присно, и во веки веков. А-минь! — торжественно закончил Алексеев, почему-то в глубине души уверенный, что все уже в порядке, что не зря он выставлял себя на потеху досужим экскурсантам…

…Несколько минут — по счастью, всего несколько, ибо жрец не успел или же не смог сотворить заклятие, обрекающее несчастные жертвы на вечную потерю зрения, — все находящиеся как под землей, так и на поверхности, вблизи «Садовой», милиционеры бродили, широко распахнув глаза, но ничего ими не видя…

…Веселые санитары в белых халатах, недавно появившиеся в Египетском зале, попавшие в Государственный Эрмитаж, разумеется, бесплатно, снисходительно улыбнулись, выслушав последнюю Петрухину тираду, и, едва американские особо важные персоны направились осматривать античное искусство, умело скрутили руки довольному и еще не до конца пришедшему в себя оперу…

…Воспользовавшись всеобщей суматохой и неразберихой, царившей в метро, Мария Даниловна — а это была уже она — скинула ритуальные наряды и, прошмыгнув между тщетно трущими себе глаза милиционерами, направилась домой…

В коридоре было тихо и темно. Кто-то из жильцов, наверное, гулял, наслаждаясь теплым сентябрьским деньком; другие, вероятно, отдыхали у себя в комнатах после напряженной трудовой недели… Она включила свет и не спеша двинулась вперед.

Одна из соседских дверей была приоткрыта. Еще недавно за ней жила гроза всей квартиры, пьяница Ефремова. После ряда трагикомических событий комната освободилась, и ее получили самые нуждающиеся, живущие впятером в одной комнате, — семья пенсионерки Семеновны. Однако они не устремились переезжать немедленно: решив накопить денег на новую мебель к новоселью, они пока сдавали дополнительную площадь; и вот в эту-то комнату заглянула Мария Даниловна.

Убогую мебель покрывали кое-как наваленные вещи, и столь же небрежно валялись съемщики — двое мужчин лет около сорока, дружно и громко храпевшие. От наблюдательной Суховой не ускользнул отвратительный, тяжелый сивушный запах, наполняющий помещение. Краем глаза она также заметила мясорубку с отколотой ручкой, отчего-то возлежащую на полу. Посетовав, что, избавившись от одной пьяницы, квартира приобрела сразу двух — пусть временных, но это не особенно утешало, — Мария Даниловна направилась к себе.

Она почувствовала дикую усталость и, не успев оглядеться, рухнула на диван и погрузилась в крепкий сон.