Два адмирала

Как обыкновенно водится во всех флотах, французский главнокомандующий находился на одном из самых лучших своих судов. «Громовержец» был не только сильным судном, неся на своем гондеке французские сорокадвухфунтовые орудия, но, подобно «Плантагенету», был одним из быстрейших и доброкачественнейших судов одного с ним ранга. Придерживая круто к ветру, этот прекрасный корабль в продолжение последних минут значительно уклонился от передовых судов и в то же время заметно заставил все суда, следовавшие за ним, остаться позади. Словом, он принял такую позицию, что лишился всякой помощи от своих судов, разве если б он уклонился под ветер: но об этом движении, казалось, никто и не думал на нем.

— Граф Вервильен — храбрый противник, Гринли! — воскликнул сэр Джервез. — Таковым я всегда его находил, таковым и представлял в своих донесениях! Скажите мне, уклонился ли он от нас хоть на точку? Не настаивает ли он на том, чтоб удержать за собой каждый фут, который он может выиграть!

Следующая минута показала, однако, сэру Джервезу, что он ошибся; нос «Громовержца» начал постепенно уклоняться от прямого направления, пока он встал своим бортом в параллель «Плантагенету»; тогда он сделал залп из всех пушек бакборта, исключая гондека. «Плантагенетцы» терпеливо выждали минуту, пока судно их не поднялось на вал; тогда они приветливо ответили французам на их учтивость. В тот миг и борт «Карнатика» разразился пламенем; между тем как «Ахиллес», управляемый лордом Моргаником, придержав круто к ветру, так что его пушки направились прямо на неприятеля, с быстротой молнии последовал примеру своих товарищей. Затем все три судна направили свой огонь на «Громовержца», и, едва дым рассеялся, как сэр Джервез увидел, что все три стеньги его висели в подветренной стороне. Заметив это, Гринли радостно вскочил на палубу и троекратно возгласил ура! Люди, находящиеся внизу, не исключая и тех, которые, так сказать, были похоронены на гондеке, последовали примеру своего капитана, и вслед за тем можно было расслышать, несмотря на завывающий ветер, как им вторил экипаж «Карнатика». В это время французская и английская линия во всю их длину, от авангарда до арьергарда, открыла сильнейший огонь на все расстояние пушечного выстрела.

Весь огонь «Громовержца» был направлен в «Плантагенета», но ни одно ядро не попало в его корпус, ибо сильнейшее волнение моря уничтожало всякую возможность стрелять в цель. В рангоуте его было несколько повреждений, но не было ни одного, которое бы нельзя было исправить искусной рукой моряка в ту же минуту. Дело состояло в том, что ядра неприятелей, касаясь волн, от их разнородных поверхностей отражались по всевозможным направлениям. Одна из тайн, которым сэр Джервез научил своих капитанов, состояла в том, чтоб по возможности избегать выстрелов в поверхность моря, если она не совсем спокойна и предмет, в который надо целиться, близок. Притом же французский адмирал подвергся первому, всегда разрушительному огню трех свежих судов, и потому его повреждения были довольно велики.

Глава XXIII

С высоты это было великолепное зрелище, для того, у кого там не было ни друга, ни брата! Их вышитые перевязи, их оружие блистали под лучами солнца!

Байрон. «Чайльд Гарольд»

Небольшая стычка между английскими судами и авангардом французской линии, движения вследствие этого, потеря мачт у «Громовержца» — все это содействовало тому, чтобы произвести важные перемены в положении обоих флотов. Все английские корабли удержались на своих местах с редкой точностью и продолжали идти к югу сомкнутой линией, имея ветер позади траверза и реи обрасопленные. Незначительные повреждения, которые они получили, были уже исправлены или близки к тому. У французов же царствовал значительный беспорядок. Линия их, растянутая на пространстве нескольких миль, с самого начала была не совсем исправна; немногие передовые суда или те, которые были вблизи главнокомандующего, поддерживали друг друга, сколько можно было желать, тогда как между задними судами были огромные интервалы. Так, последние два судна арьергарда заметно вышли из общей линии и в то же время потеряли значительную часть своей скорости. Все эти обстоятельства отвели их далеко к ветру и заставили сильно отстать от других судов.